Джо сравнил их с оттиском на книге. Они были очень похожи, если не идентичны. Только сейчас он заметил, что в одном месте, прямо за краем отпечатка следа, текст «Пигмалиона» был как бы поцарапан чем-то острым. Алекс тихонько провел пальцем по бумаге.
— И я это заметил, — Джилберн показал место на фотографии. — Посмотрите: у него здесь сзади что-то вроде когтя, и этим он легко вминает землю, а в книге поцарапал бумагу.
— Вижу... — Джо вернул оба снимка. — Мы все время вынуждены рассматривать одну и ту же сторону проблемы. — Он подошел к окну и некоторое время смотрел на высокую пожилую женщину, которая шла, выпрямившись, с маленькой мотыгой на плече, огибая большую клумбу, усаженную дикорастущими кустами белых роз. Потом повернулся и посмотрел на хозяина, который уже закрыл шкаф и стоял неподвижно, ожидая следующих слов Алекса. — А продвигаясь дальше в рассмотрении этой стороны, мы должны неустанно задавать себе вопрос: зачем кому-то хотелось, чтобы мы видели в этих событиях руку... или точнее, ногу Дьявола? Он ведь не мог рассчитывать на то, что какой-либо современный разумный человек со средним образованием поверит ему, правда? Тогда чего же он хотел?
Минуту оба молчали. Сэр Александр открыл рот, как бы желая что-то сказать, но не произнес ни слова.
— Есть еще одна возможность, — продолжал Джо спокойно, — которая объясняла бы все очень просто: не кто иной, а сама миссис Патриция Линч по неизвестной нам причине сделала оттиски в Гроте, потом в книге, а потом покончила жизнь самоубийством. Конечно, она должна была еще перевернуть портрет. А затем, после ее смерти, кто-то снова должен был сделать отпечатки в гроте и снова перевернуть портрет? Все так очевидно, не правда ли?
— Что вы этим хотите сказать?
— То, что миссис Линч, скорее всего, была убита. Но я ведь точно этого не знаю. Я не знаю также, почему ее должны были убить. Вы, по всей вероятности, не знаете никого, кто имел бы мотив ее убить. Я же, принимая во внимание известные мне неполные данные, знаю лишь одного такого человека... — Он помолчал. — Нет, не одного — двух. Но это всего лишь теоретические предположения, хотя в определенном смысле они мне очень нравятся, потому что одно из них, по всей вероятности, верно.
Джилберн побледнел.
— Неужели вы действительно, уже сейчас, в эту минуту знаете, пусть даже приблизительно, кто убил Патрицию и что вообще ее кто-то убил?!
— Если здесь не имеет места совершенно непредвиденное стечение обстоятельств, то, пожалуй, да... — тихо сказал Джо. — Но такое стечение обстоятельств все же возможно. И прошу поверить, я говорю это отчасти для того, чтобы не распыляться. В конце концов, я должен кое-что понять. Сейчас я стараюсь уточнить детали, которых не понимаю, потому что, как вы знаете, человек лишь тогда может ответить на вопрос, когда понимает суть этого вопроса, а в этом странном деле трудно даже задать кому-либо какой-то конкретный вопрос.