Ника крикнула через весь автобус:
– Остановите!
– Да что ты орешь-то так! Передайте водителю, просят остановить! Кто просит? Хватит уже орать! – наперебой заговорили, повышая голос, пассажиры.
Водитель расслышал-таки что-то через общий гомон и остановил автобус. Ника с трудом продралась сквозь чертыхающихся, толкающихся, жарких, потных пассажиров и вышла. Двери закрылись, автобус уехал.
Ника стояла на дороге, дышала полной грудью. Если отрешиться от всех неприятностей и заставить себя увидеть красоту, которая окружала ее сейчас, неприятности чуть поблекнут в сознании. Широкая долина с виноградниками, обрамленная вдали низкими старыми горами, была залита предзакатным солнцем, по бокам дороги росли кипарисы и самшиты, под ногами у дороги было много полевых цветов, и воздух был наполнен острыми ароматами. Не к чему все это фотографировать. Но Ника все равно заставила себя достать телефон и сделать несколько снимков. Пусть останутся в памяти.
Почему человек живет на этой земле, не вписываясь в гармонию окружающего мира? Только разрушая ее. Меняя под себя, под свои сиюминутные нужды, свои жалкие, суетные потребности. Думая лишь о своем удобстве, легкой добыче пропитания, быстром передвижении по земле. Ради этого он готов губить, мучить землю, засорять ее, отравлять воду, которую сам же и пьет. Они с Антоном часто говорили о таком. Отец раньше понимал ее. Когда ушла Анна, он остался единственным человеком, которому можно было сказать все. А теперь… Теперь, после его неожиданного предательства – потому что это именно предательство! – куда, к кому она может пойти? Странная, страшная мысль мелькнула у Ники – была бы ее мать мертва, она бы пошла на кладбище, села бы там у могилы и рассказала бы ей все. А так – и пойти некуда.
Ника включила телефон. Ведь у нее есть подруга, Танька. Все мелкое отходит в сторону, когда у человека случаются неприятности. Танька должна ее понять. Ника позвонила, Танька, понятное дело, не ответила. Никто сейчас из подростков не разговаривает по телефону. Видит звонок – пишет в ответ: «Ч хотел?» Танька не написала, поэтому Ника сама написала ей:
Танюш, привет!
Привет! – тут же ответила Танька.
Ты как?
Норм. Буду снимать сейчас видос.
Мешаю?
Не очень.
У меня неприятности, хотела тебе рассказать.
???
Скандал в лагере.
Давай потом.
Ника вздохнула. Потом так потом.
Хорошо, – ответила она.
Танька отключилась, ничего больше не написав. Ника подождала, потом все-таки написала:
Очень хочу с тобой поделиться.
Танька вместо ответа послала короткое видео. «Ты-ы навсегда-а-а ухо-одишь в дождь…» – пела Танька в нос с задумчивым и загадочным видом, выплющив вперед свои тонкие губы, кивая кому-то, кто, судя по тексту песни, все уходит и уходит от Таньки, не зная своего счастья. Понятно, она сейчас записывает видео, ей ни до чего. Ника невольно улыбнулась. Смешно. Жалко и смешно. Это ее лучшая подружка, жалкая и смешная. Наверно, Ника ее все еще любит. Они дружат столько лет. Но вот любит ли ее Танька? Может, по-своему и любит. После себя, своих песен, видео – потому что видео это не просто песня под гитару, снятая на камеру. Надо соответствующе одеться, накраситься, надо смотреть в камеру так, чтобы это привлекало все новых и новых поклонников. Их действительно у Таньки много, несмотря на то, что она поет плохо, мимо нот, тексты у нее примитивные, а музыка вторична. В чем секрет успеха? А кто ж знает. У кого-то, у кого песни нисколько не лучше, – в десятки и сотни больше просмотров, а у некоторых – и половины Танькиных фанатов нет.