— Ну что ж, в таком случае ей это прекрасно удается.
— Она что, действует тебе на нервы?
— Эта ее привычка постоянно сдергивать с себя очки и вновь надевать их действительно раздражает. Как будто она подает железнодорожный сигнал.
— Она никак не может привыкнуть к ним. — Элен закурила сигарету, и Софи смотрела в оцепенении, как ветер относит дымок в ее сторону. — Софи должна была значительно прибавить в весе, чтобы сыграть Мэйзи, — объясняла Элен. — Вполне естественно, что она не может влезть ни в одно из своих платьев. Ей приходится носить платья Мэйзи. Волосы перекрашены, конечно. Софи даже вставила свои линзы в эту ужасную черную оправу. Вот почему она похожа на сову. Перед тобой некто, носящий, так сказать, чужую личину. Если ты не способен за нею увидеть умную, хорошенькую девушку…
— Вполне согласен с тем, что она умна. Бедняжка довольно интересный собеседник. Но хорошенькая?
— Да, у нее прекрасное лицо.
— Если ты считаешь, что пудинг может быть прекрасным… — В смехе Кайла звучала насмешка.
— Ты жесток, — сказала Элен. — Что до меня, то я решила взять ее под свое крыло.
— Да, я заметил. Еще одна из твоих несчастненьких. Сравнение с тобой не в ее пользу, уверяю тебя. Ты знаешь, как она выглядит радом с тобой?
— Перестань, Кайл. Софи Эспен далеко не несчастненькая. Она просто очень молода и довольно неопытна. Ей полезно пообщаться с таким умудренным жизнью человеком, как ты. Вот почему я хочу, чтобы она почаще бывала с вами. До сих пор ты был очень мил с ней. Считай это чем-то вроде благотворительности.
— Н-да, я думаю, в этом отношении я несколько переусердствовал.
— Ты это серьезно?
— Не делай вид, что ты ничего не заметила. — Его хрипловатый смех донесся до Софи, неподвижно стоящей на сумеречном пляже. — Девчонка влюблена в меня.
— О Боже, — вздохнула Элен. — Думаю, ты прав. Я заметила, что в твоем присутствии она сама не своя.
— В этом нет никакого сомнения. Все признаки налицо. Все это было бы забавно, если бы она не выглядела такой жалкой.
— Ну, тебе к этому не привыкать, — улыбнулась Элен. — Уверяю тебя, среди твоих женщин многие были куда менее достойными особами, чем Софи Эспен.
— В самом деле? Во всяком случае, они не были толстушками.
— Надеюсь, ты не собираешься…
— Высмеять ее? — закончил фразу Кайл. — О нет, Элен, от этого я воздержусь. Хотя это будет нелегко. Она похожа на…
Кайл принялся расписывать ее внешность и делал это с блеском. Его слова обладали остротой хирургического ножа, с помощью которого он разрезал тонкую оболочку человеческого тщеславия и красивых иллюзий.