— О! — искренне поразился я количеству претензий. — Сударь, думаю, что вы ошибаетесь! Суп вполне приличный.
— Да нет же, сударь, — продолжил гнуть свою линию маркиз, — уверяю вас, что это блюдо к настоящему грибному супу никакого отношения не имеет.
— Позволю себе не согласиться с вами, сударь, — ответил я вполне миролюбиво, — уж не знаю, как вам, а мне понравилось.
Маркиз злобно зыркнул глазами в мою сторону, что-то пробурчал себе под нос, но во всеуслышание ничего говорить не стал. Ладно, подождем. Одного взгляда на этого самого маркизика мне хватило, чтобы уяснить одну вещь: при всей своей спеси к храбрецам он не относится и прямого столкновения будет избегать до последней возможности. Значит, нужно поставить его в такое положение, когда отказ от поединка будет грозить ему потерей чести. Если, конечно же, он не отступит раньше. Что меня устроит даже больше. Пусть просто уйдет и больше в «Серебряном олене» не появляется.
Я с удовольствием уплетал жаркое, кашу, сыр и запивал божансийским игристым вином. Мне определенно нравилась местная стряпня, и, вкупе с наблюдениями за тем, как де Аламеда продолжает кривить лицо и в то же время опасливо поглядывает в мою сторону, это определенно поднимало мне настроение, одновременно разжигая мою неприязнь к южноалезийскому дворянину.
Спустя четверть часа жестокой внутренней борьбы он все же решился продолжать свою игру. Трактирщик был обвинен в том, что каша пересолена, мясо пережарено, сыр явно несвежий, а вино — какой-то суррогат. Посетители трактира вели себя по-разному: кто-то пожимал плечами, кто-то втягивал голову в плечи, кто-то делал вид, что ничего не слышал, хотя не услышать было трудно. Людей благородного сословия было немного — едва ли десятая часть от общего числа посетителей. Можно было предположить, что они заказывали себе более изысканные блюда и на этом строился расчет маркиза — дворянам не будет никакого дела до его разбирательств с трактирщиком, а простолюдины не посмеют вмешиваться. Но сегодня-то все не так просто.
— Право, сударь, — вновь вмешался я, — вы сегодня просто в плохом настроении. И каша нормальная, и сыр свежий, и к мясу не придерешься, да и вино, — я приподнялся над столом, делая вид, что высматриваю этикетку на его бутылке, — вижу, вы, как и я, заказали божансийское, а от него трудно ожидать большего…
— Послушайте, сударь, — вскипел-таки маркиз, — я происхожу из очень знатной семьи, я с пеленок приучен прекрасно разбираться в качестве пищи и, тем более, в качестве вина. От настроения это никак не зависит, потому что эти знания у меня в крови!