Итак, Эдна Браун. Погибла в автомобильной катастрофе через два года после свадьбы. Стало быть, сделала свое дело, превратилась в помеху. Грозила разоблачениями? Едва ли. Просто убрать. Убрать как ненужное. Господи, а как была хороша в этом фильме! На такую женщину ни у какого самого отпетого гангстера не подымется рука. И все-таки погибла в автомобильной катастрофе. Эдна Браун — и Шпринг, весна… Ладно, до Шпринг нам пока не добраться. Но автомобильную катастрофу попробуем раскопать… И все же почему Климмер не объяснил им, чьи они дети? Ошибка очевидная, Рико прав. Но Рико говорил и другое: «Это крупный ученый, его имя, делает честь Лорингании». А крупный ученый не мог так непростительно, так элементарно ошибиться. Значит, либо это входит в задумку, либо у него не было выбора. Эдна, Эдна… Ой, мама!
Задумавшись, он оступился и едва не угодил в болото. Вытаскивая ногу из хлюпающей жижи, он все еще твердил «мама». Вдруг два эти слова — «Эдна» и «мама» — сцепились и слились воедино. И Джо ухватился за них обеими руками, как провалившийся в болото хватается за спасительную ветку…
По сути, он не продвинулся в своем затянувшемся расследовании ни на шаг. Но интуиция, которой он верил, которая не раз выручала его в самых безнадежных положениях, твердила: «Ты на правильном пути, Джо! Ищи в этом направлении. Нюх не обманывает тебя». Он по опыту знал: можно сконструировать блестящую версию — и зайти в тупик. Можно математически безукоризненно рассчитать все на сто ходов вперед — и потерпеть фиаско. Лишь интуиция, а то и случайность позволяют иной раз связать несвязуемое. Вот почему так важно, чтобы ты был не сыскным роботом — человеком. Человеком со всем тем грузом страстей, увлечений, ошибок, который отягчает и обогащает с годами любого. Ибо только из этого груза рождается интуиция — стихийный проблеск истины. И не случайно супермены из контрразведки «акул», выученные, вымуштрованные, вышколенные в ЮСИФ, ничего не могут противопоставить ему, самоучке…
«Тьфу, тьфу, тьфу! — суеверно одернул себя Джо, для надежности еще и постучав по дереву. — Скажи лучше: пока не могут! Рановато загордился, задача-то далеко еще не решена…» Но теперь он знал хотя бы, в каком направлении искать дальше. И был уверен — разгадка близка…
У себя в лачуге на окраине города, даже не умывшись после утомительной дороги, он извлек из тайника две фотографии и положил рядом: Климмер и Эдна Браун. Он долго рассматривал их цепким взглядом профессионала: нос, уши, скулы, овал, разрез глаз, подбородок, ноздри, брови, губы, — выискивая черты сходства с Айзом, Найсом, Бигом. Да, некоторые черты Климмера повторялись в «стриженых», однако полной уверенности не было. На мягком, интеллигентном лице Климмера резкие, первобытные черты Айза расплывались, теряли характерность. «Ну что ж, — думал Джо, — превратности жизни скрадывают генетические признаки. Даже два близнеца, тупой и умник, могут иметь меньше сходства, чем два ученых, два банкира, два политика разных национальностей. Не исключено, что Климмер их отец. Но Эдна — нет! Эдна не может быть их матерью. Ничего общего! Тогда за каким же чертом понадобилась ему эта роковая красавица, стоившая миллионы? И что представляет собой малютка Шпринг с ее сестрицами? Эх, Командир, Командир…»