На следующий день Джек ушел, чтобы помочь кому-то со строительством хижины, а Бет постаралась выбросить из головы мысли о ребенке и пошла навестить старых подруг. Но это не сработало. Возможно, это было всего лишь самовнушение, но ее груди стали очень чувствительными, а утром Бет испытала приступ тошноты. Встречаясь с людьми, она весело болтала и смеялась, но при этом все время думала о том, как Джек обрадуется, узнав о ребенке.
Вечером 31-го в Доусоне прошел слух о том, что в Номе, расположенном на берегу залива Нортон на Аляске, нашли золото.
Впервые Бет и Джек услышали об этом от своего гостя, который только что получил телеграмму от друга, проживающего где-то неподалеку. Они не придали новости особого значения, потому что в январе здесь уже ходили слухи о новой золотой лихорадке и многие бросились туда, причем некоторые так плохо подготовились к путешествию, что замерзли насмерть. А потом выяснилось, что это была неправда.
Но сейчас на Фронт-стрит все снова говорили только о золоте. В салуне, куда вошли Бет и Джек, мужчины сообщили им, что в Номе золото лежало прямо на берегу, дожидаясь, пока его кто-то подберет, и все без исключения собирались отправиться туда ближайшим пароходом.
Новость распространилась подобно лесному пожару, и все, кто без дела целыми днями слонялся по городу, вдруг оживились, в их глазах снова загорелся знакомый огонь.
Джек находил все это очень забавным. Он громко рассмеялся, когда кто-то из матерых старателей остановил его на улице, чтобы спросить, едет ли он.
— Только не я, — сказал Джек. — Этой золотой лихорадки мне хватило на всю жизнь. Я просто хочу отправиться домой со своей девушкой.
На следующий день весь город гудел от волнения. Люди дрались за то, чтобы попасть на корабль, а если не могли достать билеты, то самостоятельно отправлялись в плаванье на плотах и лодках.
Джека все это раздражало, и он сказал Бет, что пойдет прогуляться по окрестным холмам. Перед уходом он дал ей пятьсот долларов и предложил сходить к мадам Обер, чтобы купить что-нибудь красивое и модное, что она смогла бы носить в Ванкувере.
Эта француженка была прекрасной швеей, но у нее в магазине также можно было купить и готовую одежду — последние новинки парижской моды.
— Я не могу там ничего себе покупать, — пришла в ужас Бет. — Это слишком дорого.
Джек рассмеялся.
— Мы теперь богаты, а все твои наряды в Ванкувере будут казаться старомодными. Кроме того, сейчас, когда все ринулись в Ном, ты сможешь уговорить ее сбить цену.
Бет хотелось купить себе новое платье, но, по ее мнению, пятьсот долларов для этого было слишком много.