Когда солнце начало клониться к земле, мы остановились на берегу небольшой речушки. Охранники начали споро обустраивать временный лагерь, а Кранг подъехал к повозке и произнес:
— Иди, смой с себя пот и грязь, а также переоденься вот в это, — на пол повозки упали грубой ткани рубаха и штаны, — свои вещи принесешь к костру как закончишь. И сильно далеко от берега не отходи.
Я кивнул, подобрал вещи и поплелся к берегу речки. Ни мыла, ни мочалки мне не дали. Или мыла тут не знают, или не посчитали нужным тратить на пленника. Ну, да и черт с ним. И так нормально будет, отмоюсь. А то уже стал попахивать, да и вещи, бывшие изначально белыми, приобрели землистый оттенок.
Никто меня не торопил, и я вволю наплескался в теплой прозрачной воде, смыв пот и плохое настроение. Одевшись в выданное Крангом, прихватил свою одежку и не торопясь пошел к стоянке, где уже весело горел небольшой костерок с подвешенным над ним котелком. Подойдя к сидящему возле костра на седле Крангу, вопросительно на него уставился.
— Свои вещи выбросишь в костер, как поедим. Обувь тоже, — правильно истолковав мой взгляд, произнес тот, — а сейчас садись и жди, пока не позовут.
Возражать у меня желания не было, поэтому уселся на зеленой травке поудобнее и стал смотреть на языки пламени, исполняющие свой причудливый танец. Стемнело очень быстро. Вот вроде еще светят последние лучи закатного солнца, а уже через миг на землю опускается темнота. Поужинали в молчании.
После того как все наелись и начали готовиться ко сну, бросил в уже затухающий костер свои вещи. Пламя на секунду опало, а затем с новой силой взметнулось вверх, пожирая легкую ткань и мою прошлую жизнь.
Как и говорил дознаватель, к цели мы добрались на третий день неспешного движения. Деревня оказалась совсем небольшая: пара десятков домов, почти таких же, как у нас в небольших селах или старых деревеньках, в основном деревянные, но было и пара облицованных камнем. В центре деревни дома расступались, образуя небольшую площадь, сейчас заполненную лошадьми, телегами и снующими туда-сюда людьми. Возле телеги чуть в стороне от остальных толпился народ, явно жители деревни, судя по неброской и потрепанной одежде, и внимательно слушал стоящего на телеге представительно выглядящего мужчину с развернутым свитком.
— …любой желающий, если имеет способности к магии, может отправиться в Алесскую магическую академию, дабы стать прославленным магиком и служить во благо империи и императору! — зачитывал со свитка мужик.
Как соизволил объяснить мне Кранг, это глава каравана, агитирующий местное население пройти процедуру определения наличия магических способностей. Убеждать тот явно умел, поскольку из толпы в сторону телеги протискивались несколько человек: пара парней и невысокая девушка.