– Да, и коз у меня во дворе много… Не только коз, но и козлов, – хохотнула старая ведьма. – Только тебе лет тридцать или сорок не до плотской любови-то будет… Тебя самого до смерти залюбят, до чертиков заласкают, до одури затискают… Накушаешься ты любви с избытком.
Владимир уже не слушал ее. Он шагал в сторону Секвойевой рощи. Впереди показались деревья-великаны. Их раскидистые кроны пропускали лунный свет и, казалось, от игольчатых, зеленых охапок идет синее свечение. Как только Владимир ступил в рощу, он почувствовал себя крохотным карликом – голова поднималась к косматым, колючим верхушкам – начиналось быстрое вращение. Секвойи выглядели настолько громадными, что, чудилось – сами звезды в небе расположились намного ниже их сине-зеленых макушек. Лучистые, мерцающие созвездия украсили верхушки, словно свечные гирлянды новогодние ели. А какова была толщина этих могучих деревьев! Понадобилось бы с десяток мужчин, чтобы охватить даже средние экземпляры. Кривые стволы мнились входами в потайные пещеры и морские, каменные гроты. Корявые ветви свисали, словно деревянные сталактиты. Корни походили на гигантских змей со вздыбленными спинами.
Владимир шел по дороге, любуясь необыкновенным лесом. До слуха донесся странный шепот и легкий треск ветвей. Он присмотрелся – по коричневым стволам гигантов скользили бледно-зеленые и дымчато-бурые тени. Часть их были громадными, уходящими в самые кроны, другие поменьше – в человеческий рост. Тени шептали, носились и метались в разные стороны. Иные исходили клубами дыма и затекали в широкие дупла, стелились по земле, прятались в могучих корнях. У теней проявились и лики. Это были нежные женские образы с тонкими чертами и вытянутыми благородными лицами, в обрамлении коричневатых и зеленых вьющихся волос. «Это – дриады, – осенило Владимира. – Древесные духи».
Меж тем несколько дриад соскользнули с деревьев и подошли поближе к Владимиру. Теперь их тела казались плотнее и не походили на воздушный, зеленый эфир. Большие, карие глаза с любопытством рассматривали нового гостя.
– Какой хорошенький, – словно серебряный колокольчик, прозвенел голос одной из дриад.
– Косая сажень в плечах! Похоже, он – славный рыцарь! – ответила ей другая зеленовласая дива. – Он должен понравиться королеве.
– А какие у него кудри! – третья дриада с прекрасным бледным ликом протянула к волосам нежные руки. – Иди к нам, славный рыцарь. Мы напоим тебя соком секвойи, и ты станешь еще сильнее.
Как только длинные, прозрачные руки коснулись волос Владимира, его сильно потянуло в сон: веки отяжелели, набежала слабость и зевота, захотелось прилечь. Тонкие пальчики дриад гладили его сонное лицо, маленькие груди, облаченные в газовый изумрудный шелк, прижимались к широким плечам, нагибая тело Владимира ближе к сочной, мягкой траве. Потянулись и другие руки. Он почувствовал: нежные ладони, ловко расстегнув все пуговицы на сюртуке и сорочке, гладили живот, путали волосы на лобке и наконец умудрились даже ухватиться за воспрявший от их ласк, фаллос.