, чистые, словно слеза, диаманты
[69] и жемчуга окатные
[70] – все богатства мира. Покорял самые высокие вершины; бросался то в пламя, то на глубины морские; звезды с неба доставал; завоевывал государства и народы. Ничего для нее не жалел. Но и намаялся он с ней тоже порядком: при всей широте и незаурядности ее вольной натуры, матушка бывала истерична, взбалмошна, ревнива и мстительна, как истинная ведьма. Представь себе, смертная, православная по рождению, княжеская дочь, она сделалась отменной ведьмой, по сути своей. Да, она недурственно колдовала. Папенькины нечастые адюльтеры аукались ему шквальными ветрами, ураганами, зубной болью или полнейшей неспособностью к любовным утехам, – демон расхохотался от души. – А уж, какие проклятия сыпались на головы несчастным соперницам! Mamma Mia, едва ли одна из них осталась в живых, посягнув на «святое» – матушкино сокровище. Маменька очень любила отца. И как выяснилось позже, любовь ее оказалась много крепче и продолжительней папенькиной пристрастности. Ах, мужчины… Как скоротечна наша страсть. Ты согласен с последним?
– Ну, в общем-то, да, – неуверенно промямлил Владимир.
– То-то же.
Виктор с легкой грустью смотрел на алые всполохи фламинго. Большая часть птиц качалась на воде. Но с десяток красавиц, пробежав тонкими длинными ногами, и взмахнув широкими крыльями, полетели в сторону сине-зеленого леса.
– В своей епархии я все обустроил по-своему, не пренебрегая, конечно же общими правилами и законами. Законы тьмы – это святое! Ими пренебречь нельзя. Но сам посуди: какой и кому вред от того, ежели я буду сидеть не в яме с горючей и вонючей грязью и плеваться пеплом, лавой и испражнениями, подбрасывая дровишки под котлы с грешниками – а в Жакобовском кресле, хорошо одетым и причесанным? Вот и я также считаю… А как наказать и обучить своих подопечных я и сам придумаю… У меня хоть и фламинго есть, однако же и камуфлетов[71] и пакостей на всех вас с избытком хватит. Ты-то это понял? Я, Владимир, потому так откровенен с тобой, что чувствую в тебе родственную, в чем-то душу. И как «эстет» «эстету» открою тебе маленький секрет – только в моей «епархии» возможны такие поблажки. К грешникам другого ранга закон более суров. Но и у меня – не больно-то забалуешь!
Владимир подошел к воде. Она казалась столь прозрачной, что были видны мелкие и крупные камни, водоросли и стебли кувшинок. Сами же огромные кувшинки, покрытые белыми, кремовыми и чуть розоватыми цветами, живописно качались на поверхности воды. Заросли густых, сочных, зеленых стеблей водной осоки окаймляли хрустальную гладь с двух сторон, редея на месте песчаного пляжа.