– Я могу защитить вас обоих, – заверила Кейлин.
Уилл улыбнулся.
– Разве не я должен был сказать эти слова? Ты подрываешь мое и без того хрупкое самоуважение.
– Послушай, вам обоим не нужно туда лететь. Если хотите, можете вернуться домой.
– Но ты собираешься отправиться в Росомашьи холмы.
– Мне не остается ничего другого.
– А что, если этот тип солгал, Кейлин? Он умирал, что ему было терять…
– Предположим, я что-нибудь найду…
– Мы можем позвонить в полицию, пусть теперь она этим занимается.
– Полиция? Такие же люди, как те, что изначально так и не нашли Рейчел, зато обвинили тебя в ее смерти? Нет, Уилл, спасибо. Я и так слишком многим пожертвовала, передав им дела в прошлый раз. Теперь я хочу сама натянуть им нос.
Иннис откинулся на изголовье кровати и посмотрел в окно, за которым мерцали огни Фэрбенкса.
– Предположим, мы узнаем, что случилось с моей женой и с твоей сестрой. И что тогда? Они все равно не вернутся к нам, и мы будем по-прежнему тосковать по ним.
– А разве это не поможет нам двигаться дальше?
– Не знаю. Рейчел пропала пять лет назад, но, ты знаешь, я все еще помню ту ночь, когда она не вернулась домой, и следующий день, когда в нашем доме собралась уйма народа, чтобы просто быть рядом… Помню так, как будто это случилось только что. Я словно застрял в том давнем моменте.
– Мне хорошо знакомо это чувство.
– Чего ты хочешь, Кейлин? Чего ты намерена добиться всем этим?
– Покоя, как мне кажется. Я хочу точно знать, что случилось с моей сестрой. Ты не понимаешь. До того как Люси исчезла, моя жизнь катилась гладко, словно по ровной дороге. Я стала агентом спецслужбы, отлично справлялась, моя карьера в ФБР шла вверх. Я делала именно то, что хотела делать. Заводила друзей и связи, которые мне были нужны. Мне нравилось то место в жизни, которое я занимала, но я думала на десять, пятнадцать лет вперед. Я распланировала всё. Выслуга лет в ФБР, затем в прокуратуре, быть может, должность в Министерстве юстиции. Но после того, как Люси…
– Всё сорвалось.
– Да.
– Ты по-прежнему можешь делать то, что хочешь. Ты ведь это понимаешь?
– На самом деле – не могу. Меня уволили из ФБР. Служебный психолог написал в моем досье ужасные вещи, и это оттуда не вычеркнуть. «Эмоциональная нестабильность», «клиническая депрессия». Та часть моей жизни, те мечты и устремления… они мертвы.
Мисс Шарп произнесла это бесстрастно, без малейшей обиды. А Уилл вдруг впервые заметил длинные светлые полоски, тянущиеся вдоль ее запястий. Он коснулся их, провел пальцем по этим давним шрамам.
– Прошлый год, – шепотом выговорила женщина, – был тяжелым. Я чувствовала такую усталость, что не могла дышать, понимаешь? Ты когда-нибудь думал о том, чтобы сделать что-либо подобное?