– Может, я ее заберу? – Она указала на Девлин, уснувшую на руках у Уилла. В обычных обстоятельствах тот позволил бы теще взять девочку на руки, но сейчас Дебру пошатывало от сочетания «Валиума» и водки.
– Мне нужно, чтобы она была со мной, матушка, – возразил Иннис.
Он пил виски и чувствовал, как приливает к лицу кровь. Сквозь алкогольный туман ему начинало казаться, что похороны Рейчел уже состоялись, просто у него все выпало из памяти: и надгробные речи, и угрюмые лица могильщиков, и рыдания дочери, когда она смотрела, как гроб ее матери опускают в яму…
Пошатываясь, Уилл поднялся на ноги и понес Девлин обратно в детскую. Она устала сверх всяких пределов, и он тоже. Уложив дочь в постель, Иннис подоткнул одеяло, опустился на колени рядом с кроватью и несколько мгновений смотрел, как девочка спит. При каждом вдохе его солнечное сплетение пронзала резкая боль. Через некоторое время Уилл поднялся и направился в свою спальню. Свою и Рейчел спальню. Он закрыл и запер за собой дверь, а потом открыл комод, стоящий в изножье их кровати.
На самом дне ящика Уилл нашел потрепанную трикотажную рубашку, которую его супруга неизменно надевала во время похолодания. Рубашка была темно-синей, и когда-то, много лет назад, на ней красовалось название колледжа, который окончила Рейчел. Но стиральная машинка давным-давно содрала белые буквы.
Уилл поднес рубашку к лицу и вдохнул запах жены.
По пути обратно в комнату отдыха он остановился возле гостевой комнаты. Кто-то громко всхлипывал за дверью. Уилл открыл дверь. Свет в комнате не горел, но когда его глаза привыкли к темноте, Иннис различил силуэт Элизы, сестры Рейчел. Она, скорчившись, сидела возле гардероба в углу.
– Ты как? – спросил он.
Элизе потребовалось несколько мгновений, чтобы перевести дыхание. Глянув поверх ее головы в окно, хозяин дома увидел во дворе какие-то странные огни.
– Она мертва, Уилл. Я это чувствую.
Иннис закрыл глаза, защищаясь от жестокости ее слов. Он готов был ударить ее за то, что она озвучила зловещую мысль, неотступно преследовавшую всех собравшихся.
– Разве ты сам не чувствуешь этого, Уилл?
Он закрыл глаза и вернулся в комнату отдыха, где схватил со стола свой стакан с виски.
Один огромный глоток – и дивная мягкая преграда, отделявшая его от реальности, восстановилась в полном объеме. Комнату наполнило тихое гудение, еще несколько глотков – и она начнет вращаться.
Мужчина направлялся к парадной двери, чтобы узнать, что за огни горят там во дворе, когда кто-то взял его под локоть.
– Привет, Уилл. Вот ты где, приятель!