В течение пятнадцати минут они летели на запад над трассой «Аляска-3», постепенно набирая нужную высоту. Затем серая асфальтовая ниточка повернула на юг, к Анкориджу, но «Сессна» продолжала лететь в прежнем направлении, ведущем в аляскинскую глушь. Даже бурые, незаселенные пустоши северной Аризоны не могли сравниться с этой дикой местностью. Ни следа человеческого жилья или какой-либо деятельности. Бесконечные еловые леса, однообразие которых нарушали лишь полосы пожелтевшего осеннего березняка – Уиллу они казались золотыми прожилками в темно-зеленой, почти черной массе.
Они пролетали над предгорьями – обширными тундровыми плато. Бак указывал пассажирам на стада оленей-карибу, пасущиеся внизу, а потом ткнул пальцем в южный горизонт – там огромной белой тучей нависала гора Денали, самая высокая в Северной Америке.
Примерно через час полета Девлин спросила:
– А там, куда мы летим, водятся медведи гризли?
– А как же! – ответил Янг. – Здесь повсюду живут медведи. И вам лучше держаться от них подальше, особенно сейчас. Уже поздняя осень, и они пытаются набрать жира перед тем, как впасть в спячку.
– А волки?
– Их здесь тоже много.
– Они опасны?
– Да нет. Вам повезет, если вы увидите хотя бы одного. А еще тут есть карибу, лоси, лисы… В таких забытых всеми уголках, как Росомашьи холмы, хорошо одно: живности там хоть отбавляй… Ага, кажется, я вижу наш пункт назначения, вот там, далеко на горизонте. Эй, юная леди, хочешь немного повести самолет?
***
Уилла подташнивало, и от шума мотора у него разболелась голова.
– Через минуту будем в Росомашках, – объявил Бак.
– Вы можете по-быстрому сделать круг над холмами? – спросила Кейлин. – Просто чтобы мы более или менее представляли себе местность.
– Конечно. – Пилот отжал рычаг, и «Сессна» нырнула к земле. Желудок Инниса подкатил к горлу, а Девлин взвизгнула.
– Как на «американских горках», – сказала она. Самолет накренился влево.
– Это они? – уточнила Шарп, показывая рукой вниз.
– Да, вот они, ваши холмы, – отозвался Янг.
Теперь самолет летел всего в тысяче футов над землей, и Росомашьи холмы проносились внизу, словно череда невысоких затвердевших волн. Это, несомненно, была малая горная цепь, возвышавшаяся посреди лесистой равнины. Весь гористый участок сейчас можно было охватить одним взглядом, поросшие деревьями холмы постепенно поднимались к самой высокой горе в этой цепи – безымянному пику высотой в четыре тысячи футов. Этот пик вздымался выше границы распространения леса, и осень окрасила его вершину и склоны, покрытые кустарником, в алые и желтые тона. Самый центр холмистой цепи рассекала долина, в которой блестели два озера – одно посередине, другое у самого восточного края.