— Четыре? Что мне делать? Что я могу сделать?
— Надеяться, что он сможет восстановиться от столь сильной дозы.
В очевидной попытке сделать это, Дакийский снова тряхнул головой. Слегка покачнувшись, он восстановил равновесие. Вампир казался растерянным, его ноги увязли в густой грязи.
Ему становится хуже.
Беттина обернулась к Касу. Он рвался в бой: его рога грозно распрямились, клыки увеличились. Обнажив меч, он крепко сжал его, на руках от напряжения взбугрились мускулы. Вопящие на трибунах друзья, еще сильнее подначивали Каспиона.
Дакийский провел рукавом по глазам, затем еще раз, словно его взгляд был затуманен. Выхватив свое оружие, он снова пошатнулся.
Ворота лязгнули в последний раз. Прежде чем Беттина смогла произнести хоть слово, Раум подал сигнал к началу битвы. Беттина снова оказалась беспомощна, прозвучал финальный рев рога…
Кас тут же атаковал, замелькал его меч. Дакийский едва успевал отражать удары. Их мечи громко лязгали, в тишине ночи эхом раздавался звон металла.
Кас снова ударил; Дакийский вяло блокировал удар. Реакция вампира ухудшалась, в то время как демон становился быстрее и сильнее, чем Беттина могла вообразить…
Внезапно сделав выпад, Кас нанес прямой удар мечом, ставшим, словно продолжением его мускулистой руки. Дакийский слишком поздно отклонился; кончик лезвия полоснул по щеке, срезая кожу.
В этот момент лунный свет попал на лицо вампира, осветив белую кость прежде, чем из раны полилась кровь.
Дакийский не выказал ни одной эмоции… ни боли, ни ярости, ни замешательства… отрешенно позволяя крови стекать по лицу.
Кас тут же нанес еще один молниеносный удар; глубокая рана появилась на руке вампира, в которой он держал меч.
Пока Беттина с изумлением наблюдала за ходом событий, Моргана спокойно заметила:
— Теперь это только вопрос времени, глупышка.
— Нет-нет, вампир оправится от этого! — ответила Беттина, симулируя уверенность, которой не ощущала. Дакийский выглядел так, словно с трудом контролировал даже свои отяжелевшие веки… и тем более то, что происходит на арене. — Т-ты же знаешь, как он силен.
С ошеломляющей свирепостью Кас высоко занес свой меч, используя обе руки, чтобы нанести жестокий удар; Дакийский поднял меч, защищаясь.
Снова лязгнули клинки, металл столкнулся с металлом. Искры посыпались на голову Дакийскому, освещая его запотевшее, окровавленное лицо.
Используя свое преимущество, Кас наносил удар за ударом, будто размахивая топором над плахой.
Под шквалом неистовых ударов Дакийский склонялся все ниже… и ниже…
Когда вампир упал на колени в грязь, и на его гордом лице отразилось смятение, Беттина осознала две вещи.