Родители смилостивились – «нечего жить по квартирам» – и отправили их жить, как они выразились, «на дачу». На Рублёвку. Жанну дезориентировало слово «дача», и она испытала шок, когда попала в рублёвский дом.
– Боря, – сказала она, – я выросла в хрущёвке. Я не смогу здесь жить.
Смогла. К хорошему привыкаешь быстро. Привыкла к тому, что не надо работать и думать о хлебе насущном – деньги падали на голову сами собой; к тому, что по дому делать тоже ничего не надо – есть домработница; к тому, что можно не заниматься детьми – есть няни, и много ещё к чему. Научилась лихо водить автомобиль, о чём раньше могла только мечтать. В общем, вошла в образ рублёвской обитательницы.
За время беременности, родов и послеродового периода Жанне пришлось пережить очень сложные моменты, моменты испытания их союза с Борисом на прочность. Когда в права вступила повседневность и обыденность, Жанна увидела друга жизни без прикрас. Не привыкший себя ничем обременять, Борис, как только Жанна оказалась в совсем неинтересном положении, стала полнеть, капризничать и приобретать «нетоварный» вид, постепенно начал отдаляться от дома и от неё. Беременной женщине требовалось внимание, забота, душевная отдача, а ничего такого Борис делать не умел и не привык. Любовь, секс – это приятно, но когда начинают беспокоить и чего-то хотеть кроме…
Жанна понимала, что его не исправишь. Но обида за себя, непрочность положения сожительницы, страх потерять блага жизни делали её не просто капризной – истеричной. У неё есть уже один ребёнок, будет ещё два, а он до сих пор не в разводе и этим не занимается. А вдруг он уйдёт к жене? Или найдёт другую – молодую, свободную? И останется она одна с двумя детьми на съёмной квартире с зарплатой парикмахера. Страшно даже подумать… И Жанна пыталась контролировать Бориса, постоянно звонила ему на мобильный, что, конечно, не улучшало его настроения. Стало доходить до скандалов:
– Ты истеричка, как твоя мама, – кричал Борис, – ты вся в неё!
Жанна только рыдала. Так продолжалось два года. Из-за перипетий беременности мальчик родился слабым и нервным. Дочка – большой крикуньей. Да и как было не кричать, когда она насильно, до срока появилась на свет. Не выдержав психологически сложной беременности, Жанна вызвала семимесячные роды. Девочка кричала, не переставая, день и ночь. Мальчик, который с полугода был отдан на пестование горничной Ларисе, украинке, от крика сестры весь съёживался, дёргался, не спал, не ел. Это были весёлые деньки! Если бы не Лариса, Жанне бы грозила психушка. История Ларисы просится на отдельный драматический сюжет.