— Но ведь братья были злые?
— Никто не бывает совсем злым: они любили отца, любили Вениамина и даже Иосифа, вот увидишь...
Вдруг Жан и Мишель услышали тяжелые, шаркающие шаги Бригитты Пиан по лестнице и содрогнулись от ужаса. Она держалась за перила и останавливалась на каждой ступеньке, чтобы отдышаться. Она добралась до них в тот момент, когда Ролан прервал рассказ Ксавье вопросами. Доминика рассердилась. Потом Ксавье продолжил свой рассказ, и мрачная группа за дверью вся превратилась в слух.
— Положить эту чашу в мешок Вениамина было гадко!
— Нет, ты увидишь... — сказала Доминика.
Теперь Ксавье снова говорил глухо. В коридоре стало трудно разбирать его слова. И вдруг раздался крик:
— «Я Иосиф, брат ваш, которого вы продали в Египет. Но теперь не печальтесь и не жалейте о том, что вы продали меня сюда; потому что Бог послал меня перед вами для сохранения вашей жизни». И пал он на шею Вениамину, брату своему, и плакал. И Вениамин плакал на шее его, и целовал всех братьев своих, и плакал, обнимая их...
— Ой, вы тоже плачете, у вас текут настоящие слезы! — воскликнул Ролан.
Он сидел на коленях у Ксавье и пальчиком трогал его лицо.
— У вас совсем мокрые щеки, — не унимался он, пораженный тем, что такой большой парень может плакать.
Ксавье, не стыдясь, утер слезы тыльной стороной ладони.
— Да, это глупо: когда мне было столько лет, сколько тебе, в этом месте: «Я Иосиф, брат ваш», — я всегда плакал.
— Я не помнила, что это такая прекрасная история, — сказала Доминика.
— А потом? — нетерпеливо сказал Ролан.
Голос Ксавье снова стал глухим, и стоявшие за дверью ничего уже не слышали, пока Ксавье весело не проскандировал: «Вот и сказка вся, дальше сказывать нельзя».
— Расскажите другую! — взмолился Ролан.
— Не надо приставать, это невежливо, — сказала Доминика.
— Нет, тебе наверняка хочется побегать. Да и мне тоже. Уверен, что в парке есть места, которых никто, кроме тебя, не знает...
— Ты показал бы ему свой остров, — сказала Доминика. — Во всем мире только мы трое будем про него знать.
Ролан вскочил, побежал к двери, распахнул ее и вскрикнул: мрачная тройка шарахнулась от него и кинулась к лестнице. Но Жан и Мишель тут же одумались.
— Мы пошли поглядеть, что вы тут так долго делаете.
— Я рассказывал ему одну историю.
— Историю про Иосифа и его злых братьев, — сказал Ролан, глаза его горели.
— Насколько я помню, в этой истории участвует мадам Потифар[5], — сказал Мирбель.
— Нет, — возразил Ролан. — Потифар там есть, но никакой мадам Потифар нету...
— Ясно, он выпустил самое интересное, — настаивал Мирбель. — А ведь это место он должен был бы помнить лучше всего.