— Что тебе сказали?
— Что мне надо указать причину, по которой я приехала.
Я указала имя, возраст, дату рождения, адрес и поставила подпись. В графе «Причина обращения» я нацарапала: «Таблетка для прерывания беременности».
Добравшись до графы «Контактное лицо на случай чрезвычайной ситуации», я вопросительно взглянула на Лиама.
— Без проблем, — согласился он, пожав плечами, и взял у меня листок. В графе «Кем приходится пациенту» он написал — «друг».
Я встала и протянула заполненную форму администратору. Из-за слез, застлавших глаза тонкой мутной поволокой, все было как в тумане. «Друг». Это слово полоснуло меня, будто ножом, тонким, как бумага, лезвием, которым много лет спустя я мысленно вспорю живот будущему супругу.
Через четверть часа белая дверь распахнулась, и назвали мое имя. Лиам скосил на меня глаза и вскинул вверх большие пальцы рук, глупо улыбаясь, будто развлекал младенца перед прививкой. Я вымучила из себя смелую улыбку.
Вслед за медсестрой я прошла в смотровой кабинет и вскарабкалась на высокую кушетку. Еще через десять минут дверь открылась, и вошла белокурая женщина с небрежно перекинутым через шею фонендоскопом.
— Это ты Тифани? — уточнила она.
Врач взяла в руки листок с моей подписью и пробежала его глазами.
— Когда был половой акт?
— В пятницу.
— В котором часу? — Она пристально посмотрела на меня.
— Около полуночи. Кажется…
Она кивнула, сняла с шеи фонендоскоп и прижала металлическую головку к моей груди. Во время осмотра она объясняла, как действуют таблетки для предотвращения беременности.
— Они не могут прервать беременность, — дважды повторила она. — Если сперматозоид уже оплодотворил яйцеклетку, эффекта не будет.
— Вы думаете, оплодотворение уже произошло? — спросила я, и мое сердце звучно заколотилось.
— Я не могу сказать наверняка, — извиняющимся тоном ответила она. — Но чем раньше принять таблетку, тем верней она подействует. Ты пришла поздновато, но время еще есть.
Она приложила фонендоскоп к моей спине и, тихо вздохнув, попросила:
— Дыши глубже.
В другой жизни она вполне могла бы вести занятия йогой в одном из модных кварталов Бруклина.
По окончании осмотра мне велели подождать. У меня на языке вертелся один-единственный вопрос, но я не осмеливалась задать его, пока врач не взялась за ручку двери.
— Скажите… это изнасилование, если не можешь припомнить, как все произошло?
Ее губы приоткрылись, и мне показалось, что она испуганно ахнет, однако она лишь чуть слышно проговорила: «Это вне моей компетенции» и беззвучно выскользнула из кабинета.
Прошло еще несколько минут, и в кабинет вернулась бойкая медсестра, оживленность которой составляла разительный контраст с безмятежностью и спокойствием только что покинувшей кабинет женщины. В одной руке медсестра несла бутылочку с таблетками, в другой — стакан воды, а под мышкой был зажат бумажный пакет с разноцветными презервативами.