Потайная комната занимала собой весь верхний ярус башни. В одном из углов узкая винтовая лестница вела, видимо, на крышу. Бросив мимолетный взгляд вокруг, я сразу догадался, почему доступ в эту комнату имели лишь кардинал и самые приближенные его слуги.
В центре комнаты, на привинченных к стенам и потолку двенадцати толстых цепях висел прозрачный хрустальный гроб. В гробу виднелось несколько отверстий, чтобы тот, кто в нем находился, не задохнулся.
Подселенец.
– Это он, тот самый, – негромко сказал Дунстан.
Мой старый знакомый, живший прежде в теле дагеротиписта Жорика и сбежавший в неизвестном направлении.
Тварь бодрствовала и смотрела на нас. Сейчас, когда я мог разглядеть подселенца лучше, он показался мне еще более отвратительным и гнусным. Таким не место в нашем мире. Он был совершенно чужим. И такой же точно сидит в теле человека, собиравшегося надеть императорскую корону. Немыслимо!
– Я знал, знал, – горячо зашептал отец Климент, – это его доставили в башню несколько дней назад. Я дежурил тогда!..
– Готов ли ты, принявший постриг под именем Климент, дать новую клятву верности церкви своей? Готов ли пожертвовать жизнью своей, ежели случится подобная нужда? Готов ли хранить тайны, доверенные тебе?
– Готов, ваше высокопреосвященство, готов! – Монах упал на колени и принялся целовать протянутую Дунстаном руку. – Я услышал! Все, что делаете вы, делается во благо! Я не сомневаюсь ныне и смиренно прошу прощения…
– Оно тебе даровано. Отныне ты – мой личный помощник и порученец. Встань, отец Климент! И помни, наказание за предательство – смерть и вечные муки ада.
– Я буду это помнить…
Еще один мой временный союзник перешел на другую сторону. Впрочем, не мне обвинять его в предательстве. Монах служил церкви и добру, как он его понимал. Просто кардинал превосходно умел убеждать всех и каждого. Но только не меня.
– Зачем это существо здесь? – спросил я, подходя ближе к хрустальной тюрьме.
– Разве непонятно? – удивился Дунстан. – Чтобы изучать его! Врага нужно знать даже лучше, чем друга. Это основное правило ведения войны. А в том, что мы находимся в состоянии войны, вы, надеюсь, не сомневаетесь?
– Не сомневаюсь. Но эта тварь убивала детей, маленьких детей. И убивала такими способами, что мне трудно даже говорить об этом.
– Я все знаю. Мои люди тоже искали этого подселенца и нашли его почти одновременно с вами. А когда он бежал из подвала, сумели схватить его и доставить сюда. Каждый день допущенные церковью до этой тайны лучшие ученые работают с ним, методично вытаскивая из его разума знания. Очень ценные знания. Мы выяснили уже многое, но еще больше нам предстоит узнать.