Я положила голову обратно в коробку.
— Теперь передай-ка мне этот нож, Эстер. Я не могу чувствовать себя в безопасности, когда он у тебя.
Я подняла саблю и протянула ее Бену, лезвием вперед. Он вытянул руки. Я повернула саблю, он взял ее, внимательно осмотрел и положил на стол.
— Ты сумасшедшая женщина, — произнес Бен, покачав головой; его глаза светились весельем. — А теперь скажи: ты, наверное, голодна?
— Как волк, — ответила я.
Ужин сервировали в длинной узкой столовой, с панелями, разрисованными вручную сверхреалистичным изображением кукурузного поля на Среднем Западе. То там то сям из-за початков выглядывали косматые детские головы с безумными заостренными лицами; казалось, что их глаза наблюдают за вами. Я узнала стиль: это был современный американский художник, работы которого я видела на выставке в Нью-Йорке в Уитни. Выбор Бена меня удивил. Работа была бездарной и казалась здесь неуместной. Но, может, все дело в зиме? Я взглянула в окно на снег, который покрывал все вокруг, отрезая все пути к бегству.
На дальней стене напротив меня висел большой экран. Интересно, какие фильмы Бен по нему смотрит? А может, по этому экрану транслируется Артден или даже моя спальня здесь. Возможно, вуайеризм Бена не знает границ. Я села с одного конца стола, он с другого. С высокого, обложенного льдом блюда, поставленного между нами, каскадом спускались дары моря: омары, устрицы, лангусты и креветки.
— Меня встревожило то, с каким видимым удовольствием ты рассказывала об этом ужасном преступлении, — сказал Бен, глядя, как мои хищные накладные ногти щелкают раковиной, извлекая оттуда мясо. — Надеюсь, ты не проводишь параллелей между этой античной антигероиней и нашей сегодняшней ситуацией?
Мне было приятно, что я смогла удивить Бена.
— Может, и провожу, — ответила я, — но если так, то кто тогда военачальник и чья голова будет отрублена?
— А у тебя есть подходящие кандидатуры?
Я отложила устрицу, которую собиралась съесть.
— Надо подумать… Разумеется, это… — я помедлила, — Эйдан?
Бен ободряюще кивнул.
— Или, конечно, Грег, — добавила я.
Он опять кивнул, на этот раз с большим энтузиазмом.
— Или, может, настоящий военачальник — это Джо? — спросила я.
При этом имени Бен отрицательно покачал головой, и на его лице отразилось сожаление.
— А потом, конечно, это можешь быть… ты.
Его передернуло.
— Я бы никогда так не поступил. Я хочу стать твоим главным покровителем и защищать тебя от враждебно настроенных военачальников, когда мы вернемся в Нью-Йорк.
— Ну, все, что я могу сказать на прощание: для меня большая честь получить такую высокую оценку и находиться неделю в твоей власти.