Я стояла в театральной позе, глядя на зрителей и готовясь начать. И тут я увидела, что он смотрит на меня — мужчина с последнего показа. С того вечера я о нем не вспоминала. Несмотря на то что он очень мало рассказал Петре о себе, она уверяла, что это опытный коллекционер, который собирается купить все мои работы. Я воспринимала ее слова с недоверием. Это казалось несбыточной мечтой, к тому же Петре очень хотелось принять желаемое за действительное. Прошло более недели, и мы его ни разу больше не видели. Мой ум быстро заработал. Как он узнал о представлении? Но ведь на моем сайте висело приглашение. Он, должно быть, увидел его и решил прийти. Мне не хотелось отвлекаться из-за его присутствия, но я ничего не могла с собой поделать. Поэтому я на минуту закрыла глаза, а когда открыла, старалась не смотреть в его сторону. Потом я начала выступление.
После представления Петра организовала сумасшедшую вечеринку. Из Стокгольма прилетели наши друзья, помешанные на рейве, и как только я закончила, из динамиков раздались оглушительные звуки. Выступление прошло хорошо, хотя к тому времени все уже так развеселились, что трудно было получить объективную оценку. Главное преимущество видеосъемки заключается в том, что ее можно просмотреть на следующий день и, в случае чего, стереть. В целом, из записей могло получиться что-то интересное, даже если приходилось делать сложный монтаж и накладывать голос, который комментировал бы происходящее, открывая недосказанное.
Я быстро поменяла костюм на джинсы и присоединилась к вечеринке. Я старательно высматривала незнакомца среди гостей, но он исчез. Петра была недовольна, что упустила его, утверждая, что даже не подозревала о его присутствии. Она терпеть не могла, когда ее ожидания не оправдывались, и заявила, что он — всего лишь видение, вызванное моим подсознательным желанием найти агента.
Следующее утро доказало ее неправоту. Я проснулась от настойчивого стука в дверь. Комната была испещрена следами вчерашнего разгула, Петра куда-то ушла после вечеринки и еще не возвращалась. Я вскочила, завернулась в саронг и подошла к двери, ожидая увидеть одного из наших приятелей из Стокгольма, вернувшихся раньше Петры. Вместо этого я нос к носу столкнулась с тем незнакомцем в костюме. Однако на этот раз на нем были джинсы и футболка. Он был гладко выбрит. Рядом с ним я почувствовала себя заросшей паутиной неряхой. Я даже не потрудилась смыть макияж, когда ложилась спать; по окончании вечеринки я просто рухнула на постель.
— Ой, извини, я не хотел тебя будить, — сказал он. Его манера говорить навевала мысли о бейсболе, недорогих кафе, желтых такси и умеренном движении на тротуарах.