Верные привычке срезать углы, москвичи протоптали тропинку через стройку, от ворот до дыры в заборе на противоположной стороне. Правда, этой тропкой пользовались днем, а сейчас был вечер. Фонари на стройке не горели, и далеко не каждый рискнул бы сунуться в это мрачное место. Но Есаул с Механиком были ребята не очень робкие.
Они решительно повернули с тротуара в сломанные ворота и двинулись по тропке, петлявшей между штабелями железобетонных изделий.
Изредка оглядывались, но парня в пуховике не было видно.
— Похоже, умный оказался, — заметил Механик, пролезая в дыру на противоположной стороне забора стройплощадки. Есаулу пришлось выбить дополнительную доску — иначе не протиснулся бы.
— Теперь влево вдоль забора и обратно в метро! — сказал Механик.
За забором располагался здоровенный пустырь, украшенный только кучами снега, мусора и земли. Снег насыпался сам, а основу куч в свое время нагребли бульдозеры, расчищавшие площадку под следующий дом. Тропинка уходила за пустырь. Там, метрах в двухстах от забора, светились огоньки и темнели громады достроенного микрорайона. А вдоль забора, в том направлении, куда собирался топать Механик, тянулась только цепочка следов, оставленных, должно быть, пару дней назад заблудившимся алкашом.
Так что идти пришлось по щиколотку в снегу. Довольно быстро, хотя и с оглядкой, дошли до угла. Никого позади себя не заметили. Свернули к метро. Шли с осторожностью, посматривая и назад, и по сторонам. Нет, не было этого, в пуховике и шапочке.
— Оторвались, — сделал вывод Механик. — Ну, теперь домой.
Вполне спокойно сели в вагон, прокатились до Кольцевой линии, пересели, проехали до следующего радиуса, опять пересели и отправились до конечной станции, на одну из московских окраин, вплотную примыкавшую к МКАД. От метро пришлось еще три остановки на автобусе проехать.
— Ну вот и дома… — с облегчением вздохнул Есаул, когда они наконец вылезли из плотно забитого трудовым народом «Икаруса»-«гармошки». — Зайдем за пузыриком, Мех?
— Дома есть, — отозвался тот. — А два — слишком до фига будет. Не забудь, нам послезавтра за товаром ехать.
— Так то послезавтра… Завтра-то все одно не хрена делать. Давай лупанем по пузырю?
— Я тебе сказал: один дома есть, а два — уже перебор. На подвиги потянет. И так уже пропили до фига. А нам, между прочим, еще билеты покупать надо.
— Да чего там, три сотни каких-то…
— А у нас на все про все — бывший «лимон». Ты ведь ацетон за пятнашку пить не будешь? Тебе надо за полтинник, не меньше. А если разохотишься, побежишь ночью добавлять. Вот она и сотня. Потом похмелка… Нет, это все отказать и забыть.