– Какой ужас! – вырвалось у меня. – А Креслеры, что с ними стало?
– К счастью, они сумели бежать до того, как крестьяне ворвались в замок. Управляющий, его жена и слуги добрались до пастора Тромберга и укрылись у него. Через некоторое время Рудольф Креслер уволился и вместе с женой и сыном уехал в Германию.
– А! Так он и Минна…
– Да, они стали родителями.
– Замок сильно пострадал? – спросил отец.
– Не очень, – с расстановкой промолвил Артур. – Понимаете, когда в Фирвиндене нашли клад, в округе об этом узнали и стали судачить, что, мол, в замке могут быть и другие клады… Когда в Курляндии начались волнения, его захватили чуть ли не первым. Восставшие выпили все вино из погребов и растащили серебряные ложки, но на большее их не хватило, потому что ночью они увидели призраков и в ужасе бежали.
– Хм, – раздумчиво промолвил отец, играя чайной ложечкой, – ну, если выпить вино, которому несколько столетий, то, наверное, можно увидеть не только призраков, но и какую угодно чертовщину…
– Я тоже так подумал, – серьезно ответил Артур, – но воображаемые это были призраки или реальные, они спасли замок от полного разграбления. Я сам долго колебался, оставлять ли Фирвинден майоратом или сделать так, как хотел мой брат, но когда стало ясно, что отныне там небезопасно…
– И кому вы его продаете? – спросила я.
– Владельцу Руэнталя. – Это был известный в Курляндии аристократ, которому принадлежал бывший дворец Бирона, выстроенный Растрелли.
Я не могла объяснить почему, но весть о продаже Фирвиндена произвела на меня гнетущее впечатление. «Если бы у меня был родовой замок, в котором сражались и умирали мои предки… я бы ни за что его не продала! Можно было бы хоть как-то оправдать Рейтернов, если бы им были нужны деньги… с нищетой не поспоришь, но ведь клад Конрада Рейтерна нашли совсем недавно! Сундуки с золотыми монетами, украшения, чего там только не было!»
«И что? – язвительно осведомился здравый смысл. – Какое тебе дело до того, как Артур распоряжается своим имуществом? Это его замок, а вовсе не твой! У тебя никогда не было ничего, похожего на Фирвинден, и никогда не будет… Так о чем вообще беспокоиться?»
– Я вижу, вас не радует эта новость, – сказал Артур после паузы, внимательно глядя на меня.
– Нет, просто тяжело слышать, как фамильное гнездо… переходит в чужие руки… мне всегда казалось, что этот замок сроднился с Рейтернами… Простите, я выражаюсь путано, и потом, это вовсе не мое дело…
– Моей матери было тяжело находиться в Фирвиндене после смерти отца, – сказал Артур. – А после смерти Кристиана и подавно. Она и слышать не хочет о том, чтобы сохранить замок. Теперь, когда в любой момент может вспыхнуть новый бунт, это попросту опасно.