– Пообещай мне, что не будешь выходить из себя, – умоляюще попросила я.
– С радостью. – Отец попытался обратить все в шутку. – Неужели Артур Рейтерн сделал тебе предложение?
– Нет, дело не в нем, и все гораздо хуже, потому что… – Я собралась с духом. – Мама вернулась.
Тонко очиненный карандаш, который мой отец вертел в пальцах, замер.
– Что значит – вернулась? Уж не хочешь ли ты сказать…
– Она приехала в Либаву, с Сашей, со всеми вещами… И с другим ребенком.
Карандаш в руках отца с хрустом сломался.
– Значит, вот как… – выдавил отец из себя. – И даже с вещами…
– Ты не будешь делать глупостей? – со слезами спросила я. – Обещай мне…
– Как она выглядит? – мрачно спросил отец.
Я растерялась.
– Выглядит… наверное, как раньше, только немного постарела… Платье в горошек… под горлом бант… маленькая коричневая шляпка…
Я поняла, что несу вздор, и замолчала. Опомнившись, отец взял обломки карандаша и выбросил их в мусорную корзинку, стоявшую возле стола.
– Горошек, значит… – вяло повторил он и умолк, потирая подбородок.
– Нам придется искать новую квартиру, – сказала я, когда пауза слишком уж затянулась. – Вместо столовой теперь детская, Саша будет спать в гостиной, но это неправильно, ему своя комната нужна… А кабинет я не могу ему уступить, мне надо где-то работать…
– Я приду домой как обычно, – произнес отец, пододвигая к себе пачку каких-то бумаг, которые ему прислали для ознакомления. – Скажи кухарке, чтобы она приготовила ужин на… сколько нас теперь? Пятеро?
– Ну, Тимоша же не будет ужинать с нами, – проговорила я и тотчас же пожалела об этом.
– Ах, вот как его зовут, – протянул отец. – Значит, ужин будет на четверых. Как в старые добрые времена, – с горькой иронией добавил он.
Вопреки расхожим представлениям, настоящий ад находится не там, где пылает огонь и где черти поджаривают грешников. Ад – это место, где близкие люди начинают выяснять отношения.
– Как ты могла после всего, что было, заявиться сюда и делать вид, что ничего не случилось!
– Ты никогда меня не любил! Если бы любил, ты бы не заставил меня ехать в Блинные Кучи!
Ужин прошел относительно мирно – наверное, потому, что не так-то просто жевать и ругаться одновременно. Но обстановка в доме была накалена до предела.
– Ты не имеешь права выставить меня за дверь! – заявила мать.
Кроме того, она возобновила свои попытки избавиться от Ружки.
– Дикий зверь в доме, где находится маленький ребенок! Если она укусит Тимошу, я… не знаю, что я тогда сделаю!
Утром Саша сказал мне, что мать ночевала в столовой, возле Тимоши, и теперь она хочет занять гостиную.