Но Мелани, увидев весь этот арсенал, быстро и уверенно соглашается. Она признательно смотрит Парксу в глаза.
– Хорошая идея, – говорит она. – Так я не смогу никому причинить вреда.
– Нет, – говорит Паркс. – Хорошей идеей было бы сделать кое-что другое. А это обычное снижение рисков.
Джустин ясно понимает, что значат его слова. Он хотел бы пустить Мелани пулю в голову и оставить на обочине. Но учитывая, что гражданские объединились против него, причем по разным причинам, желая взять девочку с собой, ему пришлось пойти на компромисс.
Мелани заводит руки за спину, и двое солдат надевают на нее наручники. К ним прикрепляют своеобразный поводок, растянув его на два метра. Затем надевают маску, которая напоминает намордник для собак и закрывает нижнюю половину лица девочки. Она рассчитана на взрослого человека, но благодаря множеству ремешков солдаты плотно затягивают ее на лице ребенка.
Когда они начинают связывать лодыжки Мелани так, чтобы она не смогла бегать, вступается Джустин.
– Хватит, – говорит она. – Почему я должна напоминать вам, что мы бегаем как от юнкеров, так и от голодных? Одно дело – убедиться в том, что Мелани не может никого укусить. Но лишить ее возможности бегать – это значит убить ее, не потратив лишней пули.
Сержант явно только «за». Но он думает об этом некоторое время и наконец коротко кивает.
– Вы постоянно говорите об убийстве по отношению к испытуемым, Хелен, – вставляет Колдуэлл, как всегда поучительно. – Мы ведь обсуждали уже это. В большинстве случаев мозг перестает работать через несколько часов после заражения, что соответствует клиническому определению смерти…
Джустин оборачивается и бьет Колдуэлл по лицу.
Это сильный удар, боль пронзает ее кисть и добирается до локтевого сустава.
Колдуэлл отшатывается назад, едва не упав, размахивая руками, чтобы удержать равновесие. Отступив на два шага, она удивленно смотрит на Джустин, которая медленно опускает дрожащую руку. У нее осталась еще одна работоспособная рука, если понадобится, а это на одну больше, чем у Колдуэлл.
– Скажи еще что-нибудь, – говорит она. – И я выбью тебе все зубы.
Двое солдат заинтересованно смотрят за происходящим, но не вмешиваются.
Мелани застыла с выпученными глазами и широко открытым ртом.
Гнев, вырвавшийся из Джустин, сменился чувством стыда за потерю самоконтроля. Кровь хлынула к голове.
На лице Колдуэлл тоже появилась кровь. Она проводит языком по кровоточащей губе.
– Вы оба мои свидетели, – говорит она Парксу и Галлахеру хриплым голосом. – Это было ничем не спровоцированное нападение.