– Да.
– Даже не знаю, что сказать.
– Может, «чем обязаны?», – не удержалась Тереза, стоя в дверях между гостиной и кухней.
Я протянул Елене охапку цветов.
– С праздником. Фелиц навидад. Я никогда не дарил тебе подарков.
Елена стиснула подол своего свитера.
– Какой сюрприз, – повторила она. – Грасиас. Грасиас. – С распущенными волосами она выглядела моложе. – Я и не ожидала никаких подарков…
– И приезда в наш дом тоже, – ввернула Тереза.
Я кивнул, жалея, что не придумал, что буду говорить, когда приду, как отбиваться от вопросов. Меня тянуло вслух констатировать факты: «Вот птичья клетка. В ней две птички, одна желтая, другая голубая».
– Тере, – сказала Елена, протянув ей цветы, – найди, куда поставить.
– Весь магазин скупил? – не удержалась Тереза, но взяла цветы и шагнула назад, в кухню.
Оттуда послышалось хлопанье дверец шкафов. Елена подвела меня к дивану и усадила.
– M’ijo, – произнесла она с грустной улыбкой. – Я счастлива тебя видеть. – Она снова обняла меня и села прямо: – Почему ж ты не позвонил? Твоя мать…. – начала Елена, но замолчала и со вздохом посмотрела на окно, превратившееся в темную стену с редкими точками света – светились окна в домах ниже по холму и слабым оранжевым отсветом подсвечивал уличный фонарь. – Я даже растерялась, – добавила она.
– Я тоже, – негромко сказал я. Мне хотелось прижаться к Елене, но я понимал, что в ее доме это будет неуместно. Мы молчали, будто снова вместе смотрели телевизор у меня в комнате, поставив тарелки с ужином на маленькие складные столики. Елена взяла меня за руку и нежно погладила. Ее дом казался настолько теплым, что я чувствовал себя снежным сугробом. Когда Тереза широким шагом вошла в гостиную, я ожидал увидеть у нее в руках две кружки дымящегося горячего шоколада, а не вазу, готовую треснуть от втиснутого в нее букета.
Тереза поставила вазу на кофейный столик и посмотрела на мать.
– Ни один парень ни разу не приходил сюда с букетом для меня, – сказала она, уперевшись рукой в бок. Елена улыбнулась дочери. – Каз даже не знает, где продаются цветы, хотя живет рядом с цветочным магазином.
– Эйден – не Каз, – заметила Елена.
– Не знаю, – отрезала Тереза. – Я сто раз слышала, какой ты замечательный, – добавила она, обращаясь ко мне.
Елена и мне рассказывала об успехах Терезы в Сент-Кэтрин. Глядя, как она покачивает бедрами, разговаривая со мной, я захотел поболтать с ней, но не знал как. Я никогда не умел разговаривать с девочками. Мне нравятся девушки, всегда говорил я себе, но кем же, черт побери, в таком случае я получаюсь с отцом Грегом? Это тоже я? Голова закружилась, и я положил затылок на спинку дивана.