– Я вчера полдня провела в банке, – начала она, будто продолжая разговор.
– При-вет.
– Да-да, привет, но ты дослушай: твой отец согласен помогать. Детали контракта мы еще обсуждаем, но дело решенное, так что у меня наметился прогресс. – Она сидела, положив ногу на ногу и покачивая ступней. – Я уже говорила с Синди. Я-то думала, у нее туго с деньгами, а она вдруг дает мне место в здании галереи! Я уж и не знаю… Ее семья переживает трудные времена…
Мне с трудом удалось не вздрогнуть.
– Почему?
– Из-за Джеймса. Знаешь Джеймса, да? Он учился в Кантри-Дей… до этой недели. Она забрала его из Кантри-Дей и перевела в Буллингтон. Этим же все сказано! Это все равно что повесить на доме объявление: «Соседи, если кто не слышал, у моего ребенка проблемы». Ей кажется, это все ее вина. Мне ее ужасно жаль. Не знаю, почему она себя так казнит. Бедный Джеймс эмоционально раздавлен – когда он не в школе, он в галерее с Синди. Но я не стану совать нос в чужие дела… Нет, ну ты представляешь?!
Мать увлеченно рассказывала, как она оформит будущую витрину и какая мебель ей понадобится, не замечая, что я молчу. Я слушал вполуха, думая только о Джеймсе, и, когда мать сказала, что ей нужно ехать, я среагировал так быстро, что удивился сам себе. Я попросил ее взять и меня и, сверкнув одной из ее собственных улыбок, предназначавшихся для театральной публики, спросил, нельзя ли и мне увидеть ее новый офис. Мать меня обняла. Я продолжал говорить, причем как совершенно незнакомый мне человек.
– Ты молодец, – сказал я. – Я тоже хочу посмотреть.
Мать пришла в восторг. Лгать ей оказалось на редкость легко – даже на душе стало как-то легче.
Приехав, мы постояли на улице, заглядывая в необорудованный офис через большие окна – ключей у матери еще не было. В больших темных очках и модном шарфе цвета лаванды она казалась кинозвездой пятидесятых годов, режиссирующей собственный фильм, когда показывала, где будет сидеть с клиентками и планировать вечеринки, где – хранить свои дизайнерские портфолио, а какую часть превратит в фотогалерею.
– Значит, идея такая, – говорила мать. – Клиентки сами будут выбирать темы и детали праздника. Вечеринка будет в специально подготовленном помещении или у вас дома? Элегантность должна бросаться в глаза или быть неявной, будто вы сами устроили праздник? Это тоже своего рода шоу, причем целиком зависящее от вкуса клиентки, поэтому у нее должна быть возможность сравнить разные варианты.
– Или предложить что-то свое, – подхватил я.
– Вот именно.
Галерея Синди находилась рядом – ей принадлежало все здание. Мы пошли туда. Я ради этого и поехал, но вдруг отчего-то разучился нормально дышать и не мог стоять на месте. Витрина тянулась через весь фасад; яркий отсвет от двух огромных, выполненных кричащими красками картин ложился на тротуар. Матери особенно понравилась одна из работ, но я ни на чем не мог сосредоточиться.