- Большой хутор? - спросил Шагин, с тоской поглядывая на ведро с водой.
Дед встал, подозвал старуху. Они принялись что-то подсчитывать, загибая пальцы.
- Семь дворов, - объявил дед результаты подсчета. - Дюже великий хутор.
- А власть там какая? - спросила Саша. - Что сыны говорят? Есть на хуторе посторонние?
- Кто ж их знает? - Дед неопределенно покрутил головой. - Сыны там, мы здесь... Власть - она власть и есть. Всякая власть от Бога...
Он смолк, проковылял к оконцу и завозился у горшка с геранью.
"Будто боится сказать лишнее", - подумала Саша.
Она снова посмотрела на Шагина. Тот показал на ведро: пей еще, запасайся водой...
Между тем старуха стала собирать на стол.
Наблюдая за ней, Саша допивала последний ковш. Уходить! Как можно скорее уходить, чтобы к рассвету оставить далеко позади и эту халупу, и, главное, хутор!
Но как объяснить старикам, почему не останутся на ночь? Люди едва не погибли в степи от жажды, устали до полусмерти. Наконец отыскали пристанище. И вот, не отдохнув, снова пускаются в путь. Пасечники непременно расскажут о странных путниках. Потянутся нити. Можно не сомневаться, что кончики их окажутся у бандитов.
Как же быть? Попросить стариков, чтобы помалкивали? Это вдвойне опасно: если еще не возникли у них подозрения, после такой просьбы обязательно появятся.
А хозяйка уже приглашала к столу. Шагин и Саша жадно глядели на хлеб, нарезанный крупными ломтями, на миску с густым коричневым медом - теперь, утолив жажду, они испытывали жестокий голод.
Всплеснув руками, старуха поспешила в сени и вернулась с плошкой, в которой лежал пяток яиц цесарки - в мелких коричневых крапинках, с остренькими носами.
Шагин поблагодарил хозяев, но от угощения отказался: они не голодны, недавно ели. И надо спешить - жинка в таком состоянии, что нельзя терять времени. Это счастье, что неподалеку расположен хутор. Там они наймут лошадей и поспешат в ближайшее село, где есть фельдшер...
К хутору вела едва различимая колея. Пройдя по ней с сотню шагов, Шагин и Саша круто свернули в сторону. На ходу они ели хлеб и сваренные вкрутую яйца, которые в последний момент все же сунула им сердобольная пасечница.
- А они ничего, эти старички, - сказала Саша, откусывая от аппетитной горбушки. - Вот бы пожить с ними неделю, не зная забот...
- Я страсть как люблю с пчелами возиться. - Шагни мечтательно улыбнулся. -У отца моего было с десяток колод, так я от них ни на шаг. И пчелы меня знали, не трогали...
- Вот и вернемся, когда с бандами рассчитаемся. Надо же отблагодарить добрых людей. Съездим сюда, Андрюша?