Эх, дерзновенная твоя душа!..
Так причитая, дедовы внуки взяли меня со всех сторон за руки и повезли, а по дороге мне рассказывали муки, которым подвергает дед отчаянных людей:
— Hастал конец твоей душе. Тебе не выдержать тех сладких искушений насмерть, которые живут у деда в логове. Ты лучше не противься! ты всему поддайся! душа из тебя тотчас выпорхнет, и дед ее сожрет. Без души как легко! вот посмотри на нас!
Я глазом на затылке поглядел — и содрогнулся: внутри их тел зияла пустота! Этот дед умеет души изымать!! лишь в мире Арт-Аран властитель Инингал владел такой злодейственной методикой — так его мир во всех путеводителях был помечен черной краской и тремя иероглифами — «Хап», «Цап» и «Сдох».
— Духи мои, духи-хранители! — взмолился я неслышно. — Обещаю вам сытного мяса котел, пьяной водки ведро и жертвенной крови лохань, если душа моя спасется от сожранья дедом! Я должен занести в путеводители правду об этом мире, остеречь блуждающие души!
— Ладно, как-нибудь выкрутимся, — посулил мне дух-жаба, скакавший за машиной вслед. — Попробуй одурманить деда Сычуаньской школой Лжи!
Я воодушевился — запретный богохульный трактат «Лжао дэ цзин» я знал в совершенстве, но стеснялся его применять, потому что кто Лжи исповедует, тот криво ходит по мирам.
Между тем показалась и дедова крепость, околдованная по периметру мертвыми заклятьями; бронзовые пустотелые болваны на стенах единогласно возглашали деду славу и хвалу:
— Свят, свят, свят наш мягкий набивной дед Кукуй-Бабай, слева неживой, а справа мертвый!
А по воздуху носились пукисы хвостатые и несли на крыльях большие мешки денег. Темна была ночь вокруг нас и полна ужасов; изнутри крепость была украшена руками, головами и ногами; по стенам золотыми буквами всюду было выложено слово ВОДКА, а кое-где водка струилась как вода из нор; из подземелий выбегали креатуры, лакали водку и закусывали друг другом; порой дорогу нам переползали существа, чей вид открыто попирал законы естества. Дед отличался тем, что он не ползал, а сидел, и из него сыпались опилки.
Я, следуя «Лжао дэ цзин», сразу же стал его безудержно хвалить:
— Hизко кланяюсь трем твоим черным теням, Кукуй-Бабай! Слух о тебе прошел по всем мирам, и я решил принять твою науку. Преподай мне ее! Из всех дедов ты самый добрый дед, ты самый мудрый дед, ты самый сексуальный дед, ты язва с ровными краями!
От похвалы дед одурел хуже, чем был. Мы семикратно облобызали друг у друга верхнюю губу, троекратно обнюхали нижнюю губу, после чего он закричал:"Внесите водку!" — и всем налили по ведру. Вот где понадобилась мне умноженная печень! один за другим умирали от опоя храбрые государственные люди, а мы с Кукуй-Бабаем только подливали. Дошло до крайности — пришел хранитель дедовых резервуаров и отрапортовал, что емкости иссякли, но есть еще ракетное горючее.