— Мы в Траде, — стала рассказывать Энеси. — Гастроли и все такое, я уже сказала… Платят неплохо. Скоро неделя празднования дня рождения Его Высочества императора Марукса. Как будто, герцогам есть до этого дело. Однако, всем велено веселиться и восхвалять неземную благодать, сошедшую на нас ничтожных в день, когда на престол вступил блистательный в своей справедливости и справедливый в своем корыстолюбии император Марукс!
Энеси произнесла фразу трагически хвалебным тоном, секунду помолчала, а затем, звонко расхохотавшись, упала на кровать.
— На территории империи не дозволено произносить подобные речи, — пожурила я девушку. — Особенно маленьким девочкам.
Эни улеглась на спину, запрокинула голову и теперь смотрела на меня снизу вверх.
— Ну, ты же никому не скажешь?
Я пожала плечами.
— Вдруг скажу.
Энеси перевернулась на одеяле на живот и уставилась на меня большими черными глазами.
— Дамира, а ты, никак, пошутила?
— Вздор, — отмахнулась я от девушки. — Я просто объясняю тебе, что говорить гадости о Его Высочестве запрещено. То, что мы сейчас находимся на территории домена герцога, а не императора, не значит, что ты можешь высказывать подобное вслух. И донести на тебя может любой. Даже я. Кто меня знает.
— Я тебя знаю. Ты Дамира. Ты моя самая лучшая подруга, — прошептала она, не сводя с меня самого доверительного и искреннего взгляда, который мне когда-либо приходилось видеть. — Ты моя сестра.
Она произнесла это без тени лукавства, без насмешки, без мало-мальски ничтожного желание услышать нечто подобное в ответ. Она знала, что не услышит. Такие, как я, не клянутся в вечной дружбе, не называют сестрами старых знакомых, не влюбляются, не огорчаются. Я не стала пытаться объяснять это Эни. Мы слишком давно знаем друг друга, чтобы вдаваться в подобные рассуждения. В наших мирах непомерно много различий, через которые невозможно переступить. Даже обладая такой чистой, непоколебимой уверенностью, как у Энеси.
— Что случилось потом? — вернула я разговор в интересующее меня русло.
— Это было вчера за полночь. Выступление закончилось, территорию парка мы проверили, аттракционы закрыли, собирались укладываться спать… — стала рассказывать Энеси. — И вдруг неожиданно Зар велел Ирину заводить фургон. Ни с того ни с сего… Я, естественно, увязалась с ними, мне же интересно, — наивный беззлобный смешок. — Ирина Зар заставил выжать из нашего фургона все, что выжать можно было вообще. Хорошо, не развалился по дороге, — девушка вновь хихикнула. — Я не боюсь скорости, даже умудрилась задремать, когда мы остановились у брошенных на обочине каров. Три штуки, дорогущие… — глаза Эни возбужденно сверкнули. — Ирин меня натаскивал, я разбираюсь. Там одно стекло стоит столько, сколько весь наш фургон. Да еще и мотоциклы ребят в придачу.