— Уил — славный и трудолюбивый, — шептала она, — но он слишком серьезен по натуре, и вот вы как раз сделали его немного веселее! Вчера вечером я слышала, как вы оба смеялись над стариком индейцем, который продает корзины; я лежала в постели и радовалась вашему счастью.
В этой дружной семейной обстановке Кэрол забыла, о своих злоключениях. Ей было на кого положиться, она не была одинока в борьбе. Глядя, как миссис Кенникот снует по кухне, она начинала лучше понимать мужа. Он был прозаичен и неисправимо солиден. Он не умел шутить и лишь позволял Кэрол шутить с ним. Но от матери он унаследовал доверчивость, презрение к нескромному любопытству, твердость и прямоту.
Эти два дня в Лак-ки-Мер укрепили веру Кэрол в себя, и она возвратилась в Гофер-Прери в состоянии непрочного спокойствия, как больной, забывающий о своей болезни, когда у него ненадолго прекращается боль.
Ясный и бодрый зимний день, резкий ветер; черно — серебристые тучи мчатся по небу; все спешит использовать короткие светлые часы. В пути им пришлось бороться с ветром и глубоким снегом. Кенникот был в прекрасном настроении. Он окликнул Лорана Уилера:
— Вы хорошо вели себя в мое отсутствие?
Редактор прокричал в ответ:
— Ну, вас так долго не было, что все ваши пациенты выздоровели! — И он с важным видом расспросил их, надеясь поместить в «Неустрашимом» заметку об их поездке.
Джексон Элдер крикнул им:
— Эй, публика! Ну что, как на севере?
Миссис Мак-Ганум помахала им рукой со своего крыльца.
«Они рады видеть нас, — сказала себе Кэрол. — Мы здесь что-то значим. Эти люди удовлетворены своей жизнью. Почему же я не могу быть такой же? Но разве могу я сидеть так всю жизнь и довольствоваться этим «Эй, публика»? Им нужны громкие приветствия на Главной улице, а мне — звуки скрипок в отделанной панелями гостиной. Почему?..»
V
Вайда Шервин много раз заходила после уроков; она держалась тактично и была неистощима на рассказы. Она рыскала по городу и собирала комплименты Кэрол: докторша Уэстлейк изрекла, что Кэрол «очень милая, веселая и образованная молодая женщина», а Брэд Бемис, жестяник при складе Сэма Кларка, заявил, что «на нее приятно работать и чертовски приятно смотреть».
Но Кэрол все еще не могла сблизиться с Вайдой. Ей было досадно, что этот посторонний человек знает о ее унижении. Впрочем, Вайда не долго потакала ей. Вскоре она уже твердила:
— Довольно вам, милая, кукситься! Пора взять себя в руки! Город почти перестал болтать о вас. Пойдемте со мной в Танатопсис-клуб. Там получают лучшие журналы, обсуждают текущие события. Там так интересно!