Выйдя из гостиницы, мистер Брюс и миссис Шеридан пошли через парк зима была на исходе, и под лучами солнца здесь пахло почти как в лесу. Переходя дорожку для верховой езды, они увидели мисс Принс, у которой учились ездить их дочери. Она как раз давала наставления маленькой толстушке, чья лошадь шла первой.
— Миссис Шеридан! Мистер Брюс! Как удачно! — воскликнула она и остановила лошадей. — Я хотела поговорить с вами обоими. В будущем месяце я устраиваю небольшое спортивное представление и хочу, чтобы ваши девочки тоже участвовали. Я хочу, чтобы они все три выступали в классе лучших наездниц… А через год, может быть, и ты перейдешь в класс лучших наездниц, — сказала она маленькой толстушке.
Оба пообещали, что позволят своим дочерям выступить, мисс Принс простилась с ними и продолжала урок. Они пошли дальше, в районе Семидесятых улиц до них донесся львиный рык. Дошли до южного конца парка. День уже клонился к вечеру. Из «Плазы» Брюс позвонил на службу. Среди прочего ему передали, что звонила горничная: по дороге домой ему надо заехать в Чарден-клуб за Кэтрин.
Подходя к школе танцев, они еще с тротуара услышали звуки рояля. Заиграли «Торжественный марш». Они прошли через толпу в вестибюль и остановились на пороге залы, отыскивая глазами своих дочерей. За распахнутыми дверьми видно было, как дети парами подходят к миссис Бэйли, учительнице танцев, и двум ее помощницам и те приседают перед каждой парой в чопорном реверансе. Все мальчики в белых перчатках. Девочки одеты просто и скромно. Пара подходила за парой, мальчик отвешивал поклон, девочка приседала, и оба отходили к взрослым, дожидающимся в дверях. Наконец мистер Брюс увидел Кэтрин. И пока он смотрел, как его дочь послушно проделывает все, чему ее обучили, его поразила мысль, что и сам он и все, кто его сейчас окружает, скроены на один лад. Все они, как на подбор, нравственно неустойчивы и запутались в своих понятиях, слишком себялюбивы или слишком неудачливы, а потому не в силах держаться, как держались их отцы и матери, тех правил и норм, которые обеспечивают обществу незыблемость. И они перекладывают бремя этих правил на плечи своих детей, заполняя их жизнь обрядами и условностями показного благоприличия.
Подошла помощница миссис Бэйли.
— Я так рада вас видеть, миссис Шеридан, — сказала она. — Мы боялись, что вы нездоровы. Сегодня, как только начался урок, пришел мистер Шеридан и увел ваших дочек. Он сказал, что увозит их из города, и мы подумали, не заболели ли вы. Нам показалось, что он очень расстроен.
Она улыбнулась и отошла.