— Ничему тебя жизнь не учит, как я не погляжу! — покачал головой Змеелов, презрительно поморщившись. — Возьми свои тридцать золотых, и проваливай из жизни Шрути ко всем дэвам.
— Ах вы… Я этого так не оставлю… — прохрипел в ярости старик, грозя им клюкой.
— Попробуй! — зло усмехнулся Сидус. Он сделал неуловимое движение рукой и с его пальцев собралась голубая молния, испепелившая клюку в руках опешившего Керуша. — И я тебя из-под земли достану. — Пойдем отсюда! — бросил он Змеелову. — Мне кажется, мы достаточно ясно все объяснили.
— Пойдем! — кивнул тот, швырнув в ноги старику тридцать золотых монет. — Твои деньги… И чтобы мы никого из вашей семейки и близко рядом с его домом не видели.
Испуганная Шрути кинулась к брату, едва заслышав стук калитки. Тия поспешила из дома вслед за ней, найдя друзей очень довольными. Даже старушка-мать встревоженно выглянула из дома, чтобы узнать, чем кончилось дело.
— Все в порядке! — весело сообщил Сидус. — Теперь вас с мамой больше никто не побеспокоит, сестренка. — он ласково потрепал девушку по щеке.
— Можешь считать, что ты свободна. — улыбнулся ей Змеелов.
— Спасибо вам! — заплакала девушка, горячо обнимая брата, но смотрела при этом на наемника.
— Слава богам, Кабир устоял! — закатила глаза Тия.
— Еще бы! Мы же не сторонники грубой силы. — рассмеялся маг. — А Гюрза еще не приходил?
— Вернулся… — вздохнула она. — Пьяный и мрачный, но на ногах держится.
— Значит, до завтра придет в себя! — махнул рукой Сид. — Вот и хорошо — мы утром выступаем…
Говорят предания, что когда подлунный мир был молод и прекрасен, многие твари обитали в нем свободно, и приходилось людям постоянно воевать с ними не на жизнь, а на смерть. Но после того, как спрятали боги в горах Рух схрон с Хозяином Песчаных Бурь, решили небожители, что разумно будет запереть обитавших в тех местах в изобилии бестий на обширной полосе пустых земель, дабы ни зверь, ни птица, ни человек не смогли подобраться к волшебному амулету и близко. С тех пор и повелось, что сторона та, названная много позже Заповедными землями, непроходима, и мало кто из безумцев, что отваживались туда отправится, возвращались домой целыми и невредимыми.
Заповедные земли начинались в паре парсангов от Кабира и тянулись полосой вдоль всего хребта Рух. Это была неприветливая песчано-каменистая местность с росшими кое-где чахлыми кустиками пустынной растительности, да видевшимися впереди мрачными горами, что закрывали собой горизонт.
Путники шли уже несколько часов, но на относительно удобные караван-сараи рассчитывать больше не приходилось, ибо за Кабиром начиналось дикое Приграничье, переходившее в горные хребты. Да и солнце, что еще пару дней назад палило бы нещадно с раскаленных небес, теперь лишь равнодушно проглядывало время от времени сквозь плотную пелену туч на пустынную местность.