Выпускает меня, поднимается и протягивает руку. Я лежу, не в силах поверить, что продолжения не будет. Хочу спрятаться, забиться в щель и выплакать свой страх и обиду.
— Сеньорита, приведите себя в порядок и вставайте, нас ждет ужин. Или вам нужно какое-то особое приглашение?
— Я не пойду.
— Как пожелаете.
Он запирает дверь. Возвращается спустя несколько часов, когда я уже уснула, будит меня руганью, наткнувшись в темноте на стул. Вокруг него витает тяжелый винный дух. Я благодарю богов, что заснула, так и не сняв платье. Лежу в кровати, съежившись на самом краешке, слушаю, как он раздевается. Тихонько выскальзываю из-под одеяла, сползаю на пол — слишком страшно находиться с ним рядом.
— Франческа, не занимайся ерундой, — говорит он, словно видел мои осторожные маневры. — Я тебя не трону.
Я молчу, забыв как дышать.
— Ну как хочешь. Можешь спать на полу.
Я провожу полночи в кресле, а уже под утро, совсем измучившись, решаюсь прилечь.
Мои сны пахнут вином и пеплом.
Элвин
Весь первый день, пока мы ехали, я пытался понять, зачем сделал это.
Какого гриска? У меня впереди возвращение домой, сложный разговор с княгиней Северного двора, разборки с Орденом. Зачем в этом пути такой сундук без ручек, который к тому же косится на меня, словно я живое воплощение Черной Тары?
Полные суеверного ужаса взгляды, которые бросала девчонка, раздражали. Хотелось прикрикнуть на нее, но ясно же — не поможет.
Проклятье, я же спас ее отца, слабоумного братца и весь маленький уютный мирок, которым Франческа так дорожила! Могла бы быть поласковее в благодарность. Хотя бы не вести себя так, словно я — абсолютное чудовище.
Ну что же, будем честны — роль злодея всегда удавалась мне куда лучше геройской. Последняя накладывает слишком много ограничений в выборе средств.
В первом же трактире я попытался ею овладеть и почти сразу понял — не то. Иса любила изобразить сопротивление, и меня это всегда заводило, но есть, оказывается, принципиальная разница, когда происходящее — реальное насилие, а не эротическая игра с известным обоим финалом. Вырывалась она, что ли, по-другому?
Так что я весь вечер провел в общей зале, заливая недоумение вином.
— Я — осел, — подвел я печальный итог вечера и всей военной кампании.
Девица наотрез отказалась делить со мной постель, но, проснувшись утром, я обнаружил ее на самом краешке кровати.
В дорожном платье.
Отчего-то это показалось милым. Франческа спала как котенок — свернувшись калачиком, подтянув колени к груди. Иногда она вздрагивала и тяжело вздыхала.
Наверное, ей снились дурные сны.