— Дружбу?
Ухмылка:
— Братец всегда умел хорошо устроиться. Потом, пока наш герой отдыхал, остальные решали, что делать с новым королем горы. Большинство хотело его прикончить — просто так, на всякий случай. Никому не нужен был новый Гайлс. Но Ник… то есть Джанис и тут сумел всех уболтать. До сих пор не понимаю зачем, но спасибо ему… А когда я пришел в себя, пришлось разбираться с тенью. Выяснять, кто в доме хозяин. По мнению остальных, я в это время был сумасшедшим, и, пожалуй, они правы. Не сразу сумел поставить ее на место, но дело того стоило.
Мы сидим в обнимку. Дрожит пламя свечей в канделябре — я не стала зажигать магический светильник, хотелось уюта. Вытянутые тени на полу — моя, человеческая, и его — звериная, сливаются в единый бесформенный силуэт.
Нет, я не жалею тебя, мой упрямый и гордый мужчина. Жалость не нужна тому, кто победил, а ты победил в этой битве. Я просто понимаю тебя чуть лучше. С твоей закрытостью, ехидством и вечным самоконтролем.
— Никогда никому про это не рассказывал, — он хмыкает. — Видимо, стал болтлив. Старость.
— Я на тебя дурно влияю, — говорю я, обнимая его за шею и целуя в ухо.
— Точно, — смеется. — Сеньорита научит меня плохому?
Это кто еще кого научит! Все, что я умею «плохого», — от него.
И хорошего тоже.
— Спасибо.
Я не уточняю, за что спасибо, но он все правильно понимает.
— Пожалуйста, и… Франческа! Не называй имя Гайлса в присутствии других Стражей, ладно? Мы все слишком хорошо его помним.
Он целует меня в висок и шлепает по попе:
— Подъем, леди. Впереди целый вечер, и у меня были на него планы.
Я вскакиваю, с притворным возмущением потирая ягодицы:
— Не сяду к тебе больше на колени!
— Трагедия, — соглашается мой мужчина. — Даже не знаю, как я это переживу. Остается только и правда уйти в пираты. У меня и кнорр есть. Причем ровно такой, как требуется, — с полосатым парусом, набитый головорезами и клятвопреступниками, способный появляться из ниоткуда и исчезать в никуда. Крюк и кнорр — с такими данными сами боги велели грабить кораб…
Он осекается и молчит так долго, что я пугаюсь.
— Что-то случилось?
— Случилось… Слушай, Франческа! Ты же мой якорь, правильно?
Я сразу понимаю, к чему этот вопрос. И пугаюсь еще сильнее.
— Не знаю, — ложь звучит естественно.
Мне совсем не нравится направление, в котором движется разговор. Как отвлечь его?!
— Вспоминайте, леди, что вы делали накануне моего возвращения? Когда я ушел подышать воздухом, а вернулся через десять лет.
— Не помню… это было больше месяца назад.
Я прекрасно помню все. Тот день будет сниться мне в кошмарах и годы спустя. Черный поющий ветер — совсем как тогда, в храме культистов… Изуродованные, вплавленные в землю останки тел и лиловая тьма в глазах ребенка.