Все мои спокойные разговоры в самом начале, потом раздражение, крики, а в конце уже подключились и оплеухи, — никак не действовали на Дроздова. В один из дней, доведенная до отчаяния преследованиями бывшего я проснулась и поняла: если Дроздов не оставит меня в покое, я пойду на крайние меры. Я уже вздрагивала от громких и резких звуков, а когда выходила из ресторана, оглядывалась по сторонам, чтобы не столкнуться с Алексеем, но этот подлец всегда появлялся неожиданно! Почему-то алкоголь не мешал ему передвигаться бесшумно!
— Кира, я не могу без тебя! — так ежедневно начинался наш разговор. Дроздов хватал меня за руки, целовал пальцы и пускал слезу.
Чем я тебя прогневала, Господи? — возводила я глаза к небу и безмолвно вопрошала, зная, что ответа я не получу.
— Леша, оставь меня в покое. Иди домой, к жене. — Устало говорила я, мечтая о том, чтобы земля разверзлась, и я провалилась куда-нибудь… К шахтерам, например. Как думаете, понравится ли им такой подарок, или они не слишком обрадуются и отправят меня обратно, немного приплатив за пересылку?
— Почему ты не можешь меня простить? — причитал Дроздов.
Господи, я и правда когда-то любила такого неумного типа? И где были мои мозги? В зимней спячке, наверное.
— Потому что не могу и не хочу. — Исчерпывающий ответ, но Дроздову этого было мало. — У тебя есть жена, Леша. Ты скоро станешь папой. Подумай сам, какой ты пример покажешь своему малышу? — но мои слова разбивались об упрямую и каменную стену, выстроенную Дроздовым.
— Я не люблю Вику. — Упрямо говорил он мне.
— А мне какая разница? — срывалась я. — Любишь ты ее или использовал как сексуальную игрушку, ко мне это имеет какое-то отношение? — если я пробью ему голову, меня посадят или поймут и отпустят? Я всерьез озаботилась этим вопросом.
— Прости меня и прими обратно. — Дроздов вновь целовал мои руки.
— А харя не треснет? — орала я, вырывая руки. Мне были противны прикосновения Дроздова.
— Кирюша, — лепетал Алексей, а я вырывалась и убегала от него.
За это время я привыкла бегать, чего не любила делать раньше. С соседом мы поговорили лишь однажды. И был этот разговор до того нелепым и жалким, что после этого я стала бегать еще и от соседа. Но это уже было, правда?
После свадьбы Эрик выловил меня в коридоре и заставил себя выслушать. Я зашла в квартиру с Эриком, воинственно сложила руки на груди, приготовилась слушать Дементьева.
— Ну? — бравировала я, а у самой коленки ослабели от вида соседа.
Какой же он был красивый! Так хочется прикоснуться к его лицу ладонью, ощутить прохладу его кожи, втянуть в себя аромат его парфюма, смешанный с запахом кожи. Упиваться вкусом его губ… Гладить эти сильные плечи, руки… Перебирать пальцами волосы на затылке… Эх…