– Вот только любви мне не нужно. Этого еще не хватало, – ответила я, но, сколько ни ждала ответа, его не последовало. Только мерный стук клавиатуры. Может, я только подумала, но не сказала вслух? Может, мне показалось, что ответила.
– Любовь нужна всему на свете, даже имбирному печенью, – сказал кто-то, но голос вроде был женский. Фраза показалась мне смутно знакомой, но я никак не могла вспомнить, где я могла ее слышать. Мне захотелось вдруг имбирного печенья, да так сильно, что я почувствовала его вкус у себя во рту. Я огляделась. Мир изменился, потерял четкие контуры, а мое тело стало легким, как пушинка. Я побежала искать печенье. Мама иногда делала такое, если у нас в доме оставался ненужный, залежавшийся имбирь. Мама терпеть не могла всякие порошки-концентраты, сушеные, перетертые, поэтому она покупала натуральный корень, больше похожий на какой-то древесный гриб. Мама делала соусы к мясу, кисло-сладкие, пряные, вкусные, добавляла имбирь в чай. После этого чая во рту немножечко жгло, но все равно было очень вкусно. Лизавета не любила чай с имбирем, а я обожала. Мама любила Лизу больше, чем меня, но говорила, что любит нас одинаково. Я тоже любила Лизавету больше, чем себя, так что вполне могла понять маму и ее чувства. В детстве сестра была как китайский фонарик. Плыла по небу и светилась, а я стояла обеими ногами на земле, сжимая в руках горячую чашку с имбирным чаем. Я даже почувствовала запах имбиря, и странная мысль, что наш новый корпоративный психолог жарит в своем офисе имбирь, заставила меня рассмеяться.
Одновременно с этим я проснулась.
– С добрым утром, – тихо сказал Игорь Вячеславович и рассмеялся. – Ничего себе. Почти два часа проспали, Фаина Павловна. Хорошо, очень хорошо.
– Что? Как! – Я изумленно огляделась по сторонам. В комнате стало темно, и это был дурной знак. И да – я улеглась-таки в позу зародыша. Я запоздало попыталась убедить себя, что все еще сплю, но это не помогло, ибо если было бы правдой, то означало, что я все еще сплю все в том же офисе психолога. А это уже катастрофа.
– Как вы себя чувствуете? Я позвонил в ваш отдел и сказал, что настоял на том, чтобы вы сегодня взяли отгул.
– Я не беру отгулов, – обмолвилась я. – Никогда!
– Интересно, что именно так мне и ответили.
– Кто? – снова с запозданием отреагировала я. Вечерний вид из кабинета нашего штатного психолога действительно радовал. Ночной город светился, как новогодняя елка, с двух сторон заливая кабинет иллюминацией. Комната освещалась только светом от домов и бледно-голубым светом от монитора, отражавшимся на лице Малдера. Он выглядел усталым.