.
Никто интереса не проявил, а я не стал настаивать. Для порядка имя клинку дал и ладно. Я снова развернулся к Мирэ.
— Ну что, ваша карта бита. Если не собираешься всё же убить нас всех, пожертвовав своим женихом, а потом всю жизнь пытаться скрыться от моего злого двойника, то используй свой последний козырь для достойного отступления. — Она молчала, переводя взгляд с меня на Либру. — Я не пойму, о чём ты всё ещё раздумываешь? Тебе этот парень не очень нужен, только его трон? Или настолько не хочешь проиграть мне?
— Трон меня не волнует! — возмутилась девушка.
— Значит, всё дело во мне. Вопрос принципа, да? Знаешь, можешь считать, что я сдаюсь. Я в этом мире оставаться тоже не планирую, уйду сразу следом за вами. Я бы на всё плюнул и ушёл, оставив вас тут править, если б некоторые мои приятели и союзники не входили в число Верховных Лордов. Так что, сойдёмся на ничьей и разойдёмся по разным мирам.
— Мы могли бы договориться с Лордами о мире, — предложила она.
— Ага, и нападёте на них тут же, как только остальные уйдут, — хмыкнул я.
— Ты считаешь нас такими бесчестными? — вмешался один из гвардейцев.
— Ой, да ладно, вы уже себя показали, особенно этот, — я махнул рукой в сторону останков полу-титана, прожаренного Спарк до углей.
— Да, Эмрик повёл себя недостойно, — согласился он. — Я не одобряю его действий, но он не спрашивал моего мнения. Не суди всех по одному.
— Эвалль, что ты перед ним оправдываешься! — одёрнул брата король. — Они убили многих наших братьев!
— Нет, только двоих, — возразил Эвалль. — И второй пал достойно, в честном поединке. Я не могу возлагать на них смерть Эгиля, убитого Разрушительницей, одержимой духом меча нашего отца. Они сами и остановили её. А остальных убило то металлическое существо, притворявшееся Эйлейвом[37], облачившись в его кожу. Бедняге никогда не везло. А мы даже не заметили, что место нашего брата занял враг, — он удручённо покачал головой. — Экхард, мы ведь хотели навести порядок в мире, приструнить Лордов, злоупотребляющих своей властью. Мы стремились освободить отца, не понимая, что он несёт в себе зло из-за тяги к разрушению, диктуемой волшебным мечом. Но сейчас-то мы наглядно в этом убедились.
— Кстати, меч могу вернуть, — сообщил я. — Мне эта оглобля без надобности. Воткну возле Врат, пускай Его Величество перед уходом забирает себе.
— Пусть Экхард поступает так, как сочтён необходимым и достойным, — покачал головой Эвалль. — Я пойду своей дорогой. Наш путь был ошибочен, мы сами едва не стали большим злом, чем то, с каким желали бороться.