Александр не обращал ни на что внимания и продолжал наслаждаться пейзажем, проносившимся за мутными запотевшими окнами. Он снова был там, где как он точно знал, именно сейчас увидит обесцвеченный временем бронзовый флюгер в форме русалки.
— «Это именно то, в чем мы так отчаянно нуждаемся сейчас, когда людям требуется научное обоснование, чтобы поверить в то, что эти невежды считали невозможным, — продолжал его приятель. — Это то, что профессор Куиллс может предложить человечеству — осязаемая, обоснованная надежда. Это самая достоверная теория из тех, что мы до этого изучали. Все остальные теории в сфере спиритизма меркнут перед столь скрупулезными экспериментами».
— Этого могли бы и не писать, — прокомментировал Александр, опираясь головой об руку, в то время как взгляд его терялся среди облаков, пробегающих по небу. — Не думаю, что это лучший способ представить меня, особенно учитывая то, что я совсем не медиум.
— Я боюсь, что благородным дамам, участвующим в сеансах спиритизма в кулуарах Мэйфейра [2] и Ковент-Гардена [3], без разницы обладаешь ты этим даром или нет, — заверил его друг, все еще погруженный в чтение газеты. — Единственное что должно их волновать, это насколько изменится положение вещей, если представленные тобой в Лондоне механизмы смогут стать незаменимым атрибутом на любом сеансе. Мне кажется, ты все еще не осознаешь какой переворот совершат твои маленькие устройства.
Он пробежал глазами вторую колонку статьи и зачитал вслух заключительный абзац: — «Мы живем в эпоху, когда развитие технологий стало главной целью всего человечества. Наши читатели хорошо знают, как все мы слепо цепляемся за веру в то, что по ту сторону существует нечто, и что смерть — это еще не конец. Как можем мы теперь не присоединиться к восхвалению нашего профессора, который создал идеальный союз между наукой и верой, предоставил современные технологии к нашим услугам таким образом, что даже самые заядлые скептики поверили — то, во что все мы верили подтвердилось».
Поняв, что Александр даже не думал комментировать что-либо, Роберт наклонился через страницы «Light», чтобы понаблюдать за ним с некоторым удивлением. Только теперь он понял, что профессор молчал не из скромности, а лишь потому, что очень устал и хотел поскорее добраться до дома.
Это были очень напряженные дни. Невероятное количество рецензий, новостей и статей, опубликованных о нем специализированными изданиями, могло бы свести с ума любого другого человека. Но только не Александра Куиллса. Только немногочисленные самые близкие друзья знали, что он ни за что не занялся бы этим исключительно из тщеславия. Возможно, сейчас его имя было самым упоминаемым из всех членов достопочтенного Сообщества исследователей сверхъестественного, но, тем не менее, он по-прежнему оставался все тем же профессором Магдален-колледжа[4] при Оксфордском университете, измотанным после долгих часов проверки результатов экзаменов.