От грустных мыслей его отвлек голос Анечки по внутренней связи:
– Иван Сергеевич! Опять междугородка. Представляете, это вчерашняя медсестра. Говорит, что работает в городской больнице и ей нужно срочно с вами переговорить. А город, кстати, называется Желтые Воды. Где это, шеф?
Последний вопрос был в стиле Анечки, и Черепанов пропустил его мимо ушей. Журналистский опыт подсказывал, что настырная медсестра из города Желтые Воды так просто не отстанет. Лучше сразу разобраться с этими звонками и забыть. Размышляя над этим, он попросил Аню соединить его с загадочной медсестрой.
Связь действительно оказалась отвратительной. Сквозь треск и шум помех Иван услышал молодой голос, который, то пропадая, то вновь появляясь, сообщил ему, что к ним в отделение доставлен пострадавший с очень сильными ожогами. От его одежды остались только клочья. Никаких документов при нем не оказалось, родственники его тоже не нашлись. В бреду несчастный постоянно просит позвать к нему Ивана Черепанова.
– Девушка, милая, а с чего вы взяли, что этот ваш больной просит позвать именно меня? – Иван попытался вежливо закончить разговор. – Вы даже не представляете, сколько Иванов Черепановых живет в Украине.
– Я, конечно, не могу гарантировать, – голос, прорывавшийся из далеких Желтых Вод, задрожал, – но мне кажется, что он зовет именно вас. Несколько лет назад я гостила у своей тети в Лугани и видела вас по телевизору. Вы же тот журналист, который ведет журналистские расследования?
– Ну и при чем к журналистским расследованиям какой-то обгоревший бродяга? – начиная злиться, чуть резковато спросил Черепанов.
– Он не бродяга, – после некоторого молчания ответила девушка. – А вот вы… Вы никакой не журналист. Вы… …ан …ый!
Как обозвала его медсестра, Черепанов так и не понял, вернее не расслышал. На линии сильно затрещало, после чего связь прервалась. Черепанов какое-то время посидел с трубкой в руке, а затем снова стал просматривать документы. Но обиженный голос девушки-медсестры, который все еще звучал в его ушах, не давал сосредоточиться на работе. Встав из-за стола, Иван вышел в приемную.
– Послушайте, Аня, а какие знакомые вам ругательства заканчиваются на «ан» и «ый»?
– А кто ругается, – абсолютно не удивившись вопросу, уточнила секретарша, – мужчина или женщина?
– Женщина, – не улавливая логики Анечки, ответил Черепанов.
– Баран кастрированный, – ни на секунду не задумываясь, отчеканила Аня. – И к гадалке не ходить.
– Ну, «баран» – это еще как-то понять можно, – промямлил Иван, делая вид, что нисколько не удивился услышанному. – Но почему сразу «кастрированный»?