Каждый выходной он, после молитвы в мечети, посещал уважаемого Ахмада и раз от раза тот был с ним все более откровенен. Изредка удавалось Китайцу выбраться и в известную уже кофейню. «Кудрявый» Абу Нувас предельно внимательно слушал «муллу», как теперь неизменно стал называть Закира.
Однажды дежурный по медресе, заглянув в аудиторию, где занимался Закир, сообщил, что его срочно хочет видеть Ахмад ар-Равийя. Старик показался Закиру весьма встревоженным и озабоченным. «Что-то случилось?» — спросил он.
— Русские солдаты вчера штурмовали дворец Амина в Афганистане, — не сказал, а скорее выдохнул Ахмад. — Сегодня туда уже отправляются транспортные самолеты с солдатами. Это война. И война, помяни мое слово, не на один год.
Глава пятая. И СНОВА — ВОЙНА
Вторжение советских войск в Афганистан всколыхнуло весь мир и на десять ближайших лет коренным образом изменило политическую обстановку на планете. Советы испытывали прессинг со стороны всего западного мира. Даже знаменитая московская Олимпиада, которая должна была пройти с невиданной помпезностью и размахом подверглась бойкоту многих государств и в итоге, по сути, превратилась в турнир спортсменов социалистического лагеря.
У Ахмада ар-Равийя состоялся нелегкий разговор с муфтием Абдуль-Хамидом Зия, в результате которого Закиру удалось досрочно закончить обучение в медресе, сдав экзамены экстерном, что воспринялось, как явление поистине беспрецедентное.
— В Африке ты виртуозно овладел оружием, но теперь твоим главным оружием станут твои знания. В первую очередь знания, а уж потом автомат, — наставлял ар-Равийя своего подопечного. — Одна из основных твоих задач в Афганистане — стать проповедником наших идей. Конечно, и твой военный опыт тоже ни в коем случае не следует сбрасывать со счетов. Отряды афганских муджахиддинов сейчас нуждаются в опытных, толковых командирах. Братья по вере помогут им. Но организация отрядов, отправка умелых инструкторов из различных стран исламского мира займет немало времени. Поэтому отправляйся, не мешкая, тебя уже ждут с нетерпением.
Х Х Х
Очередную встречу Центр назначил ему в Израиле. На этот раз дорога была долгой, путанной и сложной. И не только потому, что так требовали правила конспирации. Выбраться из воюющего Афганистана в Израиль было делом далеко не простым. Легитимная причина, правда, нашлась довольно просто — ссылаясь на свои африканские связи, Китаец должен был провести переговоры об отправке группы инструкторов боевой подготовки.
Из афганского Джелал-Абада он по реке Аму-Дарья переправился в советский Термез, что на юге Узбекистана, благо советско-афганская граница в те смутные дни еще не была столь прочной и хорошо укрепленной, чтобы не найти в ней брешь. Из Термеза его доставили в Ташкент, а оттуда в — Москву. Поезд «Красная стрела» домчал его в Ленинград. В городе на Неве он позволил себе небольшую вольность — провел часа три, больше просто не мог позволить, в Эрмитаже. Когда он бродил по залам музея, впереди мелькнула копна светлых волос. «Эля!», ёкнуло сердце и он устремился вперед. Но это была не она. Совершенно незнакомая девушка, явно недоуменно оглянулась, когда он дотронулся до её локтя, и молодой человек поспешил пробормотать извинения. Конечно, телефон Элеоноры он помнил наизусть, но о том, чтобы позвонить ей не могло быть и речи. Незачем было бередить душу этой совершенно чудесной девушке. Да и себе тоже.