– Кстати, Степан Осипович, а вам не кажется странным, что у японцев отсутствует «Кассуга»?
– Да, я тоже обратил на это внимание. Вероятно, ушел вместе с крейсерами Камимуры в Японское море, хотя такой выбор кажется мне странным – логичнее было взять пятым «Асаму» или «Токиву». – кто там из них сейчас ведет броненосные крейсера… Впрочем, чего гадать – нет «Кассуги» в строю, и слава богу, нам же легче придется. Идемте уже в рубку, Михаил Павлович.
Подкорректировать конструкцию боевых рубок на кораблях было одним из первых распоряжений Степана, как только он оказался в данной реальности: смотровые щели, имевшие до этого высоту более фута, заузили в два раза, зазор между стенами и грибовидной крышей прикрыли экранами из толстой стали. Кроме того, с эскадры свезли на берег все изделия из горючих материалов, если они, конечно, не являлись совершенно необходимыми для нормальной службы. Исключение составили рояли кают-компаний – вещь в бою совершенно не нужная, но, как говаривал герой Леонида Быкова в замечательном фильме «В бой идут одни «старики»: «Все преходяще, а музыка вечна!..»
А вот гребных судов на борту командующий не пожалел – оставили лишь самый необходимый минимум, остальные сдали в порт. Так что в бой можно было идти, не особо опасаясь хотя бы тех неприятных последствий, что возникали в прошлой реальности из-за недальновидности адмиралов Российского флота…
Но непосредственно перед началом боя главных сил пришла информация, которая заставила Степана отвлечься от дебюта сражения.
– Ваше превосходительство! – заскочил в боевую рубку лейтенант Азарьев. – Радиотелеграмма с «Баяна».
– Да читайте уже скорее, лейтенант, – раздраженно отреагировал командующий, не отрываясь от смотровой щели.
– «Четыре вражеских крейсера идут напересечку курса. Пробиться без боя к эскадре не смогу».
Черт бы побрал этого Вирена – ведь на адмирала экзамен держит – на его счастье, Рейценштейн, начальник отряда крейсеров, свалился незадолго до операции с какой-то «инфлюэнцией»… Так мог бы и сам решение принять…
– Срочно передавайте: «Разрешаю действовать по обстановке. Если сочтете разумным – прорывайтесь в открытое море и возвращайтесь в Артур завтра». Все! Больше никаких… Да! Немедленно передайте на «Диану» и «Палладу»: «Разрешаю возвращаться к эскадре, если соединение с крейсерским отрядом будет затруднительно»!
– Есть! – козырнул флаг-офицер и поспешил удалиться, а для Степана перестал существовать весь мир. Весь, кроме приближающегося кильватерного строя японцев и этой боевой рубки, из которой предполагалось устроить максимальные пакости приближающимся четырем броненосцам и трем броненосным крейсерам врага.