Прожитые без отца годы и время, отведённое на забвение, сгладило безысходную боль от утраты. В полной мере мука вернулась к Андрею 25 апреля 2014 года.
Этот день безжалостно и навсегда разделил жизнь Андрея на две части.
В ту судьбоносную пятницу Андрею Исаеву срочно понадобилась справка из Бюро технической инвентаризации: документ был крайне необходим для перепланировки трёхкомнатной квартиры его матери на улице Серёгина, в Москве. В пятый раз спрашивая себя, куда его мать могла подевать нужную ему справку, Андрей перерыл весь её сейф в поисках злосчастной бумажки.
— Мам, ну и куда ты её сунула? — в конце концов, взмолился Андрей.
— А ты посмотри в сейфе, детка, — донеслось до него из гостиной.
— Блин, да я только что всё тут перерыл!
— Лапонька, я имела в виду: погляди в поддоне. Там, вверху сейфа есть чёрный поддон. Он выдвигается… а вы, Лизанька, не отвлекайтесь и переходите к джазовой импровизации Файна, — отозвалась Светлана Константиновна Исаева, профессор «гнесинки», под аккомпанемент хихиканья её ученицы.
Раздражённо откинув со лба волосы, Андрей присмотрелся, прицелился и одним движением выдернул из верхнего отделения сейфа маленький чёрный плоский поднос. Там Исаев и нашёл справку, обёрнутую вокруг капсулы из параарамидного волокна, иначе, кевлара. На капсулу, защищённую огнеупорной оболочкой, было нанесено всего два слова: «Симбад Альфа». Андрей покрутил капсулу в руках и подумал о том, что нужно поговорить с матерью и вернуть находку её владельцу. Человека, которому, по мнению Андрея, принадлежала эта капсула, Исаев знал без малого двадцать лет. И Андрей отложил капсулу на стеклянный стол рядом с сейфом. От неловкого соприкосновения со стеклом непрочно привёрнутая крышка капсулы слетела, и из кевларового чехла выпала тонкая трубочка записки. Удержаться и не развернуть бумажную «начинку» было попросту невозможно.
Впрочем, зная, что в сейфе матери хранятся вещи, имеющие отношение только к их семье, Андрей не особо мучился угрызениями совести. В итоге Исаев развернул кальку и прочитал письмо, обвинявшее в смерти его отца весьма конкретного человека. Этому человеку Андрей Исаев доверял всю свою жизнь. Пережив в одно мгновение крах потери и горечь прозрения, Андрей забрал капсулу с собой, так ничего и не сказав матери.
Те триста шестьдесят пять дней, в течение которых Андрей хранил находку у себя, полностью его изменили.
Из глаз Андрея исчезли искорки задорного тёплого юмора, некогда так украшавшие его взгляд. На смену остроумной и доброй насмешке пришли ирония, сарказм, злость, а временами и откровенный вызов. Единственное, с чем еще не могла справиться ярость, разъедавшая изнутри Андрея, так это его терпение. Впрочем, выдержка Исаева подвергалось адским испытаниям каждый раз, когда Андрей вспоминал про Симбада.