Можете дальше не записывать.
(Иисусу)
В какой-нибудь из греческих книг ты прочёл об этом?
ИИСУС: Нет, я своим умом дошёл до этого.
ПИЛАТ: И ты проповедуешь это?
ИИСУС: Да.
ПИЛАТ: Любопытно… А вот, например, кентурион Марк, которого прозвали Крысобоем, – он – добрый?
ИИСУС: Да. Разумеется, добрый… Он, правда, очень несчастливый человек. С тех пор, как какие-то добрые люди изуродовали его, он стал – в определённых рамках – жесток и чёрств. Интересно бы знать, кто его искалечил?
ПИЛАТ: Охотно могу сообщить, ибо я был свидетелем этого. «Добрые люди» бросались на него, как собаки на медведя… Германцы вцепились ему в шею, в руки, в ноги. Пехотный манИпул попал в мешок, и если бы не врубилась с фланга кавалерийская турмА, а командовал ею я, – тебе, философ, не пришлось бы разговаривать с Крысобоем. Это было в бою при ИдиставИзо, в Долине Дев.
ИИСУС(мечтательно): Если бы с ним поговорить, я уверен, что он довольно быстро изменился бы.
ПИЛАТ: Я полагаю, что мало радости ты доставил бы легату легиона, если бы вздумал разговаривать с кем-нибудь из его офицеров или солдат. Впрочем, этого и не случится, к общему счастью, и первый, кто об этом позаботится, буду я.
(Секретарю)
Всё о нём?
СЕКРЕТАРЬ: Нет, к сожалению.
Подаёт Пилату другой кусок пергамента.
ПИЛАТ(нахмурившись): Что там ещё?
Читает.
Ах, чёрт, чёрт, чёрт!.. Слушай, Га-Ноцри… Ты когда-либо говорил что-нибудь о великом кесаре? Отвечай! Говорил?.. Или… не… говорил?
ИИСУС: Если я говорю о ком-либо, то говорю одну правду. Правду говорить легко и приятно.
ПИЛАТ(придушенным, злым голосом): Мне не нужно знать, приятно или неприятно тебе говорить правду. Впрочем, тебе придётся её говорить в любом случае… Но, говоря, взвешивай каждое слово, если не хочешь не только неизбежной, но и мучительной смерти… Ты меня понял? Итак, отвечай, знаешь ли ты некоего Иуду из Кириафа и что именно ты говорил ему, если говорил, о кесаре?
ИИСУС(охотно): Дело было так… Позавчера вечером я встретился возле храма с молодым человеком, одним из моих учеников, который называет себя Иудой из города Кириафа. Он пригласил меня к себе в дом в Нижнем Городе и угостил…
ПИЛАТ(с дьявольским огнем в глазах): Добрый человек?
ИИСУС: Очень добрый и любознательный человек. Он всегда выказывал величайший интерес к моим мыслям. Он принял меня весьма радушно…
ПИЛАТ(сквозь зубы): Светильники зажёг…
ИИСУС(немного удивившись): Да… Он попросил меня высказать свой взгляд на государственную власть. Его этот вопрос чрезвычайно интересовал.
ПИЛАТ: И что же ты сказал?.. Или ты, может быть, ответишь, что ты не помнишь… забыл, что говорил… позавчера… и… после чарки-другой?.. А?..