Философская драма (Герман) - страница 135
ИУДА: Что?! А вы-то кто, умные? Иуда обманул вас – вы слышите? Не его он предал, а вас, мудрых, вас, сильных, предал он, вас предал он позорной смерти, которая не кончится вовеки… Тридцать серебреников!.. Так, так… Но ведь это цена вашей крови, грязной, как те помои, что выливают женщины за ворота домов своих… Ах, Каифа!.. Старый, седой, глупый Каифа, наглотавшийся закона… Зачем ты не дал одним серебреником, одним оболом больше?.. Одним паршивым оболом больше!.. Ведь в этой цене и пойдёшь ты теперь вовеки!..
КАИФА: Вон!
ИУДА: Ведь если я пойду в пустыню и крикну зверям: звери, вы слышали, во сколько оценили люди своего Иисуса? Что сделают звери? Они вылезут из логовищ, они завоют от гнева, они забудут свой страх перед человеком и все придут сюда, чтобы сожрать вас! Если я скажу морю: море, ты знаешь, во сколько люди оценили своего Иисуса? Если я скажу горам: горы, вы знаете, во сколько люди оценили Иисуса? И море, и горы оставят свои места, определённые из века, и придут сюда, и упадут на головы ваши!..
КАИФА: Вон! Вон!..
Иуду выталкивают за дверь.
Балкон дворца Ирода. Ночь. Прокуратор спит рядом со своим псом.
ПИЛАТ(во сне): A-а!.. A-а!. Что ты лезешь, старуха, мне в ухо?.. У меня ведь и так здесь… проруха…
Входит с горящим факелом Марк Крысобой. Собака зарычала.
ПИЛАТ(просыпаясь): Не трогать, Банта!.. И ночью, и при луне мне нет покоя!.. О боги!.. У вас тоже плохая должность, Марк. Солдат вы калечите… Не обижайтесь, кентурион. Моё положение, повторяю, ещё хуже. Что вам надо?
МАРК: К вам начальник тайной стражи.
ПИЛАТ: Зовите, зовите!..
Поднимается с постели.
И при луне мне нет покоя…
Входит Афраний.
Банта, не трогать…
АФРАНИЙ (оглядевшись): Прошу отдать меня под суд, прокуратор. Вы оказались правы. Я не сумел уберечь Иуду из Кириафа, его зарезали. Прошу суд и отставку.
Достает из-под хламиды кошель.
Вот этот мешок с деньгами подбросили убийцы в дом первосвященника. Кровь на этом мешке – кровь Иуды из Кириафа.
АФРАНИЙ: Тридцать тетрадрахм. ПИЛАТ: Мало…
Пауза.
ПИЛАТ: Где убитый?
АФРАНИЙ: Этого я не знаю. Сегодня утром начнём розыск.
ПИЛАТ: Но… вы наверное знаете, что он убит?
АФРАНИЙ: Я, прокуратор, пятнадцать лет на работе в Иудее. Я начал службу при Валерии Грате. Мне не обязательно видеть труп для того, чтобы сказать, что человек убит. И вот я вам докладываю, что тот, кого именовали Иудой из Кириафа, несколько часов тому назад зарезан.
ПИЛАТ: Простите меня, Афраний, я ещё не проснулся как следует, отчего и сказал это… Я сплю плохо и всё время вижу во сне лунный луч. Так смешно, вообразите: будто бы я гуляю по этому лучу… Итак, я хотел бы знать ваши предположения по этому делу. Где вы собираетесь его искать? В смысле тело… Садитесь, садитесь, начальник тайной службы…