— Хорошо, — спокойным голосом произнес я, не испугавшись ни на грамм того, что на меня было наведено оружие. К такому я уже стал даже привыкать. — Только это у вас не пройдет. Хрен вам моя подпись что даст, насчет квартиры. У меня знакомых юристов…
— Хватит болтать! — оборвал подполковник. — У тебя выбор небольшой: или пуля в лоб, или подпись!
Я осторожно выпустил разводной ключ, мяко умостив его на сиденье, рядом с собой. Никакого волнения, к удивлению, я не испытывал. Странная уверенность, рождаемая крайними обстоятельствами, сменила ненависть. Взяв одной рукой папку, а другой ручку, я нащупал острый край ее пасты.
— Пишет хоть? — самым мирным тоном, словном мы сидели где-нибудь в офисе, беседуя о футболе, спросил я и взорвался.
Взявшись за ручку поудобнее, я вцепился в пистолет и отвел его в сторону. Через мгновение, коротко замахнувшись, я всадил ручку следователю в глаз. Тот коротко вскрикнул и съежился. Я замахнулся ручкой во второй раз и вонзил ее в руку подполковнику. Тот крякнул и протянул другую руку, пытаясь сохранить пистолет. Я быстро схватил разводной ключ и врезал ему по кисти. На этот раз он взвыл и отдернул руку.
В бешенном темпе, не теряя ни мгновения, я ударил ключом по руке, сжимавшей пистолет, после чего с сглухим звуком угодил по голове. Подполковник обмяк и медленно завалился на соседнее сиденье. Я швырнул пистолет на пол, думая его потом забрать, и развернулся к следователю.
Следователь, издавая душераздирающие стоны, прижимая ладонь к лицу, другой рукой судорожно нащупывал ручку, которая отпирала дверцу. Когда ему удалось это, и нога его опустилась на асфальт, я ударил его по затылку, стараясь делать это несильно. Он словно зацепился за что-то в автомобиле, по инерции вываливаясь из него, и упал на четвереньки. Я рванулся за ним, сжимая ключ, и лихорадочно соображал, что делать дальше.
Выбираясь из машины, я держал ключ впереди себя, словно демонстрируя всем возможным соперникам, что со мной связываться не стоит. Время, казалось, остановилось, и ноги у меня почему-то похолодели. Мне совсем не хотелось быть убийцей, хотя ради сына, ради того, чтобы отомстить этой банде, я готов был уже на все.
Соскочив с сиденья, я застонал от боли в ребрах, сжал зубы и навис над стоявшим на четвереньках полицейским. Я сжимал ключ и представл, как сейчас врежу ему по лысине. Тяжело дыша, он слегка развернул голову и со страхом посмотрел на меня. Я наклонился и впился ему в плечо.
— Ну что, сволочь, допрыгался? — прорычал я. — Едем со мной, сейчас! Поможете мне — я дам показания в вашу пользу. Дошло или нет?