На пути в многомерность поэтических текстов - неисчислимые рифы, капканы и мели. Достаточно оглянуться на внутренний окрик - и все: перед нами - вновь озерная гладь невинного и столь же неприступного зеркала.
Внезапно на краткое, неуловимое время исчезла душа, испарилась тайна.
Попробуем собрать редкие, воистину бесценные самоцветы в намагниченных "горах" осуществленной поэтической практики. Будущее доверчиво глядит в наши глаза сквозь многоточье агатовых зрачков... * * *
САМОГОННЫЙ АППАРАТ В иерархии каждый стремится достичь своего уровня некомпетентности.
1
Смуглая Ночь, утрачивая таинственность темноты, неторопливо уходит с подрагивающей земли. Неуверенно топчется у подъезда родного железобетонного муравейника затемно озябший и ошалелый ото сна День. Медленно созревающее своим краем небо уступает дальние звездные места приподнимающемуся солнцу. Сырой городской асфальт с ненавистью готовится принять на свои сизые бока шлепки автомобильных шин и шарканье человеческих подошв, состарившихся от постоянной гонки.
Постепенно стало приходить в себя и машинально прихорашиваться разнокалиберное местное птичье. Сквозь заплеванные дождем стекла проступила еще нечеткая пульсация заспанной, ленивой жизни. Взревели машины и мусорщики. Но это была не древняя, растаявшая и безнадежно ожидаемая песнь радости бытия, а каждодневный гул человеческого океана и рокот городского "прибоя", прерываемый лишь на миг то мольбой о пощаде и помощи, то выдохом испуга, то предсмертным вскриком задавленной мотором жизни.
Стальной автомобильный прибой, откатываясь каждое утро, как бы обозначает Утес Доброй Надежды. Но напоминание это вскоре неумолимо и бесследно растворится во мраке грохочущих тоннелей метро, несущих трепещущие в ожидании ЧЕГО-ТО сердца в безысходность подневольного труда.
Мелькнет ошпаренный День. В преддверии быстро слепнущих сумерек приевшийся путь по перегонам подземных железных рек раз за разом повторится безотчетно. Утомленное многоглазье, насытясь дневной усталостью, постепенно замкнется слипающимися растворами век.
И щедрая Ночь "выколи глаз" примирит и усмирит всех. 2
Целый год сотрудники центрального экономического органа и контор рангом пониже пребывали в неопределенном состоянии. Их структуру невыносимо долго мусолили полудирективные органы, но похоже, никак не могли договориться, сколько служащих "резануть" беспощадным серпом: треть или целую половину. Наконец телевизионные волны слета народных избранников утихли, и за подслеповатыми чиновНИЧЬИМИ окнами установился мертвый штиль чуткого ожидания грозы и спасительного (щемящая неизвестность) ливня.