— Как дела? — спросила она.
— Нормально.
— Ну и хорошо. Не торопитесь, посмотрите все наши предложения. У нас есть несколько альбомов. Спрашивайте, если захотите узнать цену или что-то еще. Вы раньше делали татуировку?
— Нет.
— Девственница, значит? Ну, по правде говоря, на одной вы не остановитесь. В них что-то есть, поэтому их никогда не бывает достаточно. Что-то вроде неистребимой привычки.
Она раскинула руки, выставив свои тату на обозрение. Руки женщины были увиты десятками алых роз с вплетенными сердцами, черной пантерой и ярко раскрашенными бабочками.
— Это лишь вершина айсберга, — сказала она и подмигнула. — Настоящая красота остается скрытой.
Я очень надеялась, что она не предложит мне посмотреть.
Это хорошая боль.
— Вообще-то, на самом деле я пришла не за татуировкой, — призналась я. — Я надеялась поговорить с Майком.
Она скептически посмотрела на меня:
— Вы знаете Майка?
— Да, мы вместе ходили в школу.
— Тогда вам известно, что он не любитель поболтать.
Я кивнула, и она продолжала, задумчиво глядя перед собой:
— Некоторые мои подруги удивляются, что я делаю рядом с парнем, который не может говорить, но я так понимаю, что Бог забрал у него одну вещь и дал взамен другую. Этот человек — художник. У него есть дар. Понимаете, о чем я говорю? Нужно быть благодарным за то, что у тебя есть, а не горевать о том, чего нет. Верно?
Я снова кивнула. Она широко улыбнулась, показав несколько зубов с золотыми накладками.
— Сейчас он наносит последние штрихи на очередную работу. Я передам, что его ждут. Кажется, вы говорили, как вас зовут?
— Кейт. Кейт Сайфер. Не знаю, помнит ли он меня.
— Я все передам. — Она снова исчезла за занавеской, оставив меня изучать рисунки на стенах. Я оказалась лицом к лицу с черепами, со змеями, выползающими из глазниц, и с черепами, увитыми венками роз.
«Кости, — подумала я. — От Дел остались только кости». Или нет? Я поежилась.
Женщина вышла из-за занавески.
— Он освободится через минуту, а мне пора домой. Устраивайтесь поудобнее. — Она указала на старое виниловое кресло с откидывающейся спинкой, стоявшее в углу. Рядом с ним находился кофейный столик с кипами журналов о татуировке. Женщина достала из-под стола кожаную куртку и направилась к выходу. — До встречи, — обронила она на про-щание.
Через несколько минут занавеска отодвинулась в сторону, и в комнату вошел здоровенный детина в сопровождении высокого худого мужчины с волосами, собранными в «конский хвост». Я помнила, каким высоким и худым был Майк, и теперь мне казалось, мало что изменилось, пока я не услышала слова худого парня.