Дикари не дрогнули, дикари просто побежали. Побежали вдоль стены в сторону реки.
За мной — скомандовал Здебор — и побежал по стене к воротам, там стояла корзина с десятком сулиц.
Воевода младшей дружины подбежал схватил первую сулицу и метнул вниз в спину песьеголового, а потом вторую и третью.
Вот мимо него внизу пробежали уже первые воины Радомира и Здебор остановился, он повернул голову и потерял дар речи. Все поле, что несколько мгновений назад было заполнено кричащими и орущими дикарями, теперь заполнено трупами, а белый еще вчера снег теперь стал ярко красным.
* * *
Вилигурд бежал срывая с себя на ходу пояс с ножнами, свой меч он уже давно выбросил, выбросил и щит. Пока там за спиной убивают песьеголовых Белого волка Вилигруд должен скрыться в лесу. За ним бежали жалкие остатков его воинов.
Три сотни, три сотни наемников привел Вилигурд в земли песьеголовых, а потом этот проклятый князь болотный, он несколько раз нападал на германцев, он отобрал корабли и золото. Из всех наемников остались только полтора десятка воинов, но Вилигурд не отчаялся, он собрал новое войско посулив дикарям серебро и злато. И вот теперь этот проклятый князь Чеслав разбил и армию дикарей. Пять сотен песьеголовых пошли в поход, сотня ушла к селению рыбаков, чтобы разбив там всех подняться вверх по реке, но этого отряда нет, а вот теперь и четыре сотни дикарей гибнут под этими стенами.
Бежать, нужно бежать.
Вилигурд добежал до ворот, где шел бой и начал кричать — назад, все назад, в лес все за мной — но его крики тонули в звуках битвы, а чертовы дикари даже не понимали иго язык и тогда Вилигурд поднял голову к небу и завыл как выл Белый волк, стараясь привлечь внимание дикарей.
Аууууу, сььь — стрела воткнулась в грудь купца на выдохе и тот прервав свою песнь волка упал на снег.
* * *
Я уже и не дышал, вначале все было просто дикари набросились на группу из тридцати мечников, что встали у стен, но мечники выставили длинные четырех метровые копья в сторону врага и уперлись древками в стену. И дикари никак не могли пробиться через щетину острых каленных наконечников. В дикарей со стен летели сулици и били болты, они спотыкались и падали перед стеной копий и щитов, но самые отчаянные, понял что отступить нельзя, попытались подлезть под копья, другие дикари просто повисали на копьях вцепившись в наконечники копий обеими руками.
Вот тогда я и понял, все пришло время клинков, я отпустил древко и вытащил своего медведя, поднимая клинок на уровень глаз я стал выцеливать и бить. Раз, за разом выкидывая руку с мечем вперед, я чувствовал как усиливается давление на мое тело. Вот уже стало трудно дышать. Копья были вырваны из наших рук, а дальние ряды пёсьеголовых наваливались на впереди стоящих прижимая и своих воинов и нас к стене, как паровой каток давит стальную заготовку.