– Это был не я, – заныл Остин.
– Да, это был не он, – подтвердила Милли. – Остин проснулся и плакал снаружи. Огонь уже разгорался.
Остин расплакался, будто должен был иллюстрировать эту историю своими действиями.
– Мне было холодно, очень холодно, и Гарриет там не было.
Гарриет заставила его замолчать и повернулась ко мне:
– Иногда Остин ходит во сне.
Это не объясняло, как он оказался на улице, разве что дверь оставалась открытой или Милли вывела его наружу, чтобы свалить вину за пожар на мальчика.
– Что случилось дальше, Милли?
– Я поняла: что-то происходит. Пошла и увидала огонь. Я выпустила коров.
Она покраснела и отвернулась. Я догадалась, что о коровах она проявила больше заботы, чем об Остине, и улыбнулась ей.
– Ты очень хорошо поступила, выпустив коров. Ты спасла им жизнь. Что дальше?
– Мистер Конрой катался по земле. У него горела одежда, и он катался и катался, а потом взял Остина на руки и побежал.
– Где была миссис Конрой?
– Не пустив мистера Конроя в дом, она ушла спать.
От громкого стука в дверь мы все застыли, как статуи. Я смотрела, как начала двигаться веревочка, на которой висел ключ. Тогда я бросилась вперед и схватила ее, удерживая ключ.
– Кто дома? – Это была миссис Конрой.
Я кивком велела Милли уйти наверх, что она тихонько и сделала.
Я чуть-чуть приоткрыла дверь.
– Миссис Конрой. Простите, но я не могу вас впустить. Дети измучены.
– Миссис Армстронг поручила их мне. Я не могу ее подвести.
Я вышла на крыльцо, закрыв за собой дверь.
– У вас своих неприятностей хоть отбавляй, а детей заберет бабушка. – Я коснулась руки миссис Конрой. – Я слышала о пожаре. Даже не знаю, что и сказать. Всем сердцем вам сочувствую. Я передам Мэри Джейн, какую доброту и внимание вы проявили, придя проведать детей.
Сердце у меня колотилось. Если она захочет силой войти в дом, сцена разыграется пренеприятная.
– Моя девочка тоже пропала. Полиция держит ее под арестом, хотя, конечно, мне ни о чем не говорят.
– Какой ужас. Сходите к сержанту Шарпу. Уверена, он вас успокоит. Я бы пошла с вами, но скоро приедет бабушка детей.
Это помогло. Возможно, сама я на эффективное средство устрашения не тянула, но с довеском в виде прибывающей бабушки вынудила миссис Конрой ретироваться.
Я пожелала ей всего доброго, вошла в дом и закрыла дверь. Когда я повернула ключ в замке и прислонилась к двери, то вся дрожала. Конечно, моя затея тянула на похищение, но Милли выглядела слишком хрупкой, чтобы выдержать бремя вины за поджог.
Гарриет подошла к окну и задернула занавески.
– Мне не нравится темнота, – пожаловался Остин.