Приближаясь к деревне, я вспомнила, что мисс Тримбл с большой уверенностью утверждала, что в середине того дня видела у каменоломни Мэри Джейн. Однако же Мэри Джейн это отрицала. Возможно, стоит нанести еще один визит мисс Тримбл. Возвращение миссала и все сказанное ею наводило на мысль, что теперь она сочувствует Мэри Джейн.
Я отыскала дом викария, приготовилась выслушать массу не относящихся к делу сплетен и постучала в дверь. Ответа не последовало. Возможно, она еще в церкви, переставляет гвоздики.
В церкви было пусто. Я толкнулась в дверь ризницы. Она оказалась не заперта. Из любопытства я открыла приходскую метрическую книгу.
В сентябре Гарриет исполнится одиннадцать. Сейчас у нас май. Значит, дата ее рождения приходится на сентябрь 1912 года. Я перелистала страницы назад. Конечно, вот она. Типично для своей семьи, она обладала двумя именами: Гарриет-Уинфред. Я перелистала страницы летних месяцев двенадцатого года и дошла до весны. Записи о браке между Этаном Армстронгом и Мэри Джейн Уитекер не было. Январь – ничего; декабрь 1911 года – ничего; ноябрь, и здесь я нашла запись об этом браке и подписи Этана Армстронга и Мэри Джейн Уитекер, засвидетельствованные Бобом Конроем и Барбарой Мэй Джонсон. Значит, Боб Конрой, которого Мэри Джейн отвергла, достаточно симпатизировал им обоим, чтобы согласиться на роль шафера, а всезнающая сестра Барбара Мэй была подружкой невесты.
Десять пристойных месяцев между свадьбой и рождением Гарриет. Если только у мисс Тримбл не серьезные нелады с арифметикой, она имела какую-то другую причину потребовать назад миссал, нежели зачатие Гарриет вне брака.
Почему Мэри Джейн ввела меня в заблуждение в данном отношении? Только-только я начала доверять своей сестре, как это доверие ослабело. Что вынудило ее солгать? Наговорить на себя.
Я покинула ризницу и прикрыла за собой дверь. В церковь вошла, прихрамывая, пожилая женщина и села в заднем ряду. Из церкви я направилась в дом викария – еще раз попытать счастья.
Когда на мой стук никто не ответил, я через окно заглянула в кухню. Это было опрятное, современное помещение, с газовой плитой, на которой стоял блестящий медный чайник. В камине ярко горел огонь – здесь уголь не экономили. Пройдя по дорожке вдоль дома, я заглянула в следующее окно, наверное, в кабинет пастора – его стены были сплошь уставлены книжными шкафами, на столе лежала рукопись.
Мисс Тримбл я увидела в окно гостиной. Она неподвижно лежала перед камином, ее голова находилась в опасной близости от каминной решетки.
Передняя дверь была заперта. Я поспешила к черному входу. Дверь там открылась. Через кухню в выбежала в коридор, крича: