– Никого не сожгут без суда, – подтвердил он. Слово «княжеский» при этом не прозвучало.
Монастырь мы покинули четверть часа спустя. Арчибальд задержался переговорить с настоятелем с глазу на глаза, а Кевин Свори повернулся ко мне и сказал со всей возможной прямотой:
– Мы ещё хлебнём с ним лиха.
Я кивнул, но прежде чем успел хоть что-то добавить, на взмыленной лошади прискакал посыльный из замка.
– Ваша милость! Срочное послание!
Регент сломал сургучную печать, развернул свиток и тут же скомкал его.
– Что случилось? – забеспокоился я.
– Совет баронов. Собирается завтра, – парой рубленых фраз ответил седоусый рыцарь.
– Барон Мальтори решил воспользоваться ситуацией?
Кевин Свори посмотрел на меня и покачал головой.
– Нет. Это Далькири.
– Что?! – охнул я.
– Совет созывает Карл Далькири.
– Вот сволочь! – выругался я. – Шкуру с него спущу!
– Это ничего не изменит, – вздохнул регент. – Всё подстроено заранее. Вчера мне доложили, что Карл уехал в охотничий домик сразу после открытия монастырской часовни. О ведьме тогда ещё никто не знал.
– Я видел его с бароном Мальтори, – припомнил я.
– Одно к одному, – невесело усмехнулся Кевин Свори. – Я в замок, ты со мной?
– Нет, не думаю…
3
Охотничий домик барона Далькири находился в часе езды от города, в заболоченном краю, где топи переходили в густые непролазные леса. Выстроен двухэтажный каменный особняк был на небольшом островке, к нему вела насыпная гать. С противоположной стороны к лесу уходил шаткий мосток.
Пока ехал, изрядно продрог. Разгулявшийся на болотах ветер пригибал к земле сухой камыш и срывал с ветвей деревьев редкие листья, обжигал холодом лицо и морозил пальцы, а его резкие порывы заставляли слезиться и без того воспалённые глаза.
И простор. Кругом одна лишь пустошь, залитая светом тусклого осеннего солнца.
Не люблю.
И я посильнее натянул на голову капюшон.
На гати было хуже всего. С обеих её сторон меж сухого камыша и полянок пожухлой травы серебрилась вода, и не было никакой возможности свернуть ни вправо, ни влево. Только вперёд. И кто знает – не ждёт ли там меня арбалетный болт?..
Но назад я не повернул.
Вскоре потянуло дымом костерка, и дорога привела меня к двум шалашам, у которых зяб на холодном ветру десяток бойцов. Подъезжая к ним, я придержал коня и скинул с головы капюшон плаща.
– К барону! – коротко объявил после этого, но никто из охранников и не подумал выспрашивать подробностей.
– Его милость в доме! – простуженным голосом объявил мечник в подбитом мехом плаще, не отрываясь от помешивания кипевшего в котелке над костром варева.